Осиное гнездо

— Никаких «но», я женщина решительная, ты меня плохо знаешь. Чтоб мы сработались — ты мне никогда не возражай.

— Я и не намерена озражать, уважаемая Абия Димитриевна, просто тама дилехтор про какую-то Марию Терезию слухи распространяет, и вы представьте себе, его слушают, уши развесив. Как бы чего не вышло. Вот почему я хотела, чтоб вы всех приняли. Можно всех скопом, одновременно. Скажите всем одну фразу: помочь пока ничем не можем, обходитесь своими силами. Вот и вся музыка, что вам стоит это сделать? Право же, Абия Димитриевна, сжальтесь над этими рабами… Божьими, как говорится.

— Я уже слышала про эту Марию Терезию, будь она неладна. И все слышали. В зале хохот стоял, а мне реветь, как белуге хотелось.

— Я тоже слышала, но что делать?

— Ладно, тащи их всех сюда. Только организованно. А тот, кто про Марийку Терезию болтает, пущай замыкающим войдет.

Зина, помощница Дурнишак, распахнула дверь и громко произнесла:

— Заходите все! Наша многоуважаемая госпожа Абия Димитриевна, царствие ей…, простите, ныне и вовеки здравствующая Абия Дмитриевна, осуществляет сегодня коллефтивный прием. Вам не придется стоять в очереди и мусолить свои потные носовые платки. Вы войдете все разом, поскольку у вас у всех одна и та же проблема и получите квалифицированный ответ. Так делали все вожди, Ленин, Сталин и прочие демократы. Только погодите! Кто тут про какую-то Марию Терезию вредные слухи распускает? Шаг вперед! Ах, это вы, господин Йосипчук? Тогда будете замыкающим.

Директора вошли и стали полукругом у стола госпожи Дурнишак. Никто не решался присесть, хотя вдоль стены, напротив стола Абии Дмитриевны были поставлены деревянные стулья с поломанными спинками и уцелевшими ножками. Такого разрешения не было, а раз госпожа Дурнишак не сочла нужным проявить такую любезность, будучи явно не в настроении сегодня, в свой день рождения, то и никто не решился на такую дерзость. Директора народ вежливый, несмотря на то, что их портфели навсегда пропахли сушеными грибами, а в в карманах ежедневно гулял ветер.

— Ну что? — произнесла Дурнишак, поднимая голову. — Зачем вы весь день торчите у двери моего кабинета? Работать ведь надо. Порядок наводить у себя в школе, к началу занятий готовиться, а вы по коридорам нашего славного Белого дома болтаетесь. Где ваша гражданская совесть? Ну, можно ли так поступать? Какие у вас могут быть просьбы? я вам уже не раз говорила: наша страна бедная, ее разграбили москали. Они все от нас вывезли, — чем мы вам можем помочь? Надо рассчитывать на свои мускулы, на свои силы. Внушайте населению через детей, что в свободных странах обучение платное, пущай раскошеливаются, а то зажрались. Советская власть избаловала народ. Тогда каждому манна небесная падала с неба, только рот подставляй. Не уберегли, не пестовали, хищнически все ее блага использовали и вот тебе на!

— Да мы… — в один голос произнесли директора школ.

— Да, мы хотели, как лучше, — выступил неугомонный Йосипчук. — Когда правила Мария Терезия, порядок был лучше. В учебниках советского периода этот вопрос вообще опущен. Вот у меня историческая брошюра, тут все сказано, я могу подарить, если хотите. Я так старался достать для вам портрет Марии Терезии, да нигде не нашел, пришлось воспоминание Екатерины брать… в кредит, конечно. С зарплатой у нас нелады…

— Это москали виноваты, — сказал директор Плиска.

— В этом вы абсолютно правы, — сказала Дурнишак. — Я, как член, активный член руха, подтверждаю это. И даю вам задание. Проведите агитацию среди учеников и особенно среди родителей, что только партия руха способна вывести нашу вильну Украину из ямы, в которую нас москали вогнали. Пущай на следующих выборах в Верховную Раду все отдают свои голоса представителям нашего славного руха. А пока будьте все здоровы, я очень устала, мне как и любому гражданину свободной страны положено отдохнуть, набраться сил и с удвоенной энергией приступить к работе на благо народа. Каждый из нас должен сделать все, чтобы нас приняли в сообщество западных стран.

— Совершенно верно, мне Мария Терезия по душе, — радостно пропел Йосипчук как ни в чем, ни бывало. — Только, Абия Дмитриевна, непонятно: вы за коммунистов или против. Раховцы злейшие враги коммунистов, а вы позволяете себе хвалить прежний режим. Мария Терезия не одобрила бы такую позицию. Желаем вам успехов на благородном поприще. А мемуары Екатерины можете выбросить, потому, как она Украину притесняла. Она даже ездила на Украину и мальчика Разумовского выкрала. Нехорошая она баба.

— Зачем тогда ее мумуары мне подсунул, забери их и приколоти гвоздем в туалете: пригодится, — сказала Дурнишак, доставая новенькую книжечку в мягком переплете.