Осколки былого величия

Произошло именно то, чего я опасался — по нам сходу открыли стрельбу. Группа «корсаров», которая должна была контролировать поднявшего тревогу врага, отработала на совесть… Обычные орудия в несколько залпов вскрыли выставленный щит, а пушки изначальных завершили дело, устроив пожар — после которого вражеский корабль огненным дождём рухнул на злосчастный город. Группа же немедленно перенацелилась на арх, стреляя по защитникам Лиры, пытавшимся подобраться к орудиям на стенах.

— Страж, убери их лестницу на мачте, к которой пристыкован большой дирижабль! — приказал я.

Орудия изначальных яростно плюнули в сторону порта, и деревянная лестница с грохотом обвалилась. И команда дирижабля прикрытия уже не смогла бы взойти на борт. Дежурная смена, впрочем, решила оказать сопротивление, но его удалось подавить, реагируя залпами на каждое орудие, которое пыталось взять нас на прицел.

Оставшиеся средние дирижабли врага так и остались висеть в окружении, не предпринимая попыток продолжить бой. Казалось, ещё немного — и всё, можно праздновать победу. Но беда пришла откуда не ждали… Несколько «торговцев», незадолго до боя отчаливших от Лиры, то ли не разобравшись в ситуации, то ли считая себя самыми умными, развернулись — и открыли огонь по нашим дирижаблям, контролировавшим порт.

Да ещё так удачно открыли, что почти сразу умудрились снять с одного из наших эфирных кораблей щит и подпалить гондолу… Ответная стрельба, конечно, и мокрого места от «торговцев» не оставила, потому что били по ним из всех пушек — и даже с «Мэлоннеля» одно орудие изначальных отстрелялось. Но всё-таки мы отвлеклись… И защитники Лиры немедленно воспользовались ситуацией.

На архе открыли стрельбу три орудия, а ещё два средних дирижабля принялись бить по тем нашим кораблям, которые находились ближе всего. Ожили и несколько орудий на дирижабле поддержки.

— Страж, разнеси дирижабли Лиры! — попросил я, скрипнув зубами. — И быстро!

Орудия изначальных мгновенно навелись на врага, и яркие плазменные сгустки устремились к целям. И было этих плазменных сгустков очень много… За несколько секунд корабли Лиры превратились в летающие костры, которые буквально обрушились на город.

— Переведи стрельбу на арх! — приказал я псу.

Цепочки плазменных снарядов изменили траекторию — и принялись утюжить стены, плавя камни и устраивая многочисленные пожары. Ну а в это время дирижабли Тег, не оборудованные орудиями изначальных, сцепились с теми вражескими кораблями, которые пытались оказать сопротивление или покинуть скалу. В результате один наш «корсар» бесформенной кучей упал на скалу. Вот тут я совсем разозлился и потребовал от Стража перенацелить часть орудий на вражеских «торговцев» — и отстреливать всех, кто вообще шевельнётся.

Пока давили сопротивление, ещё один наш дирижабль сбили. Да и на первом подпалённом «корсаре» пожар потушить не смогли. Однако плата за нападение оказалась непомерно высока для Лиры. Четыре десятка эфирных кораблей горели, пожар охватил часть порта и частных причалов, полыхали верхние этажи арха, поднимались столбы дыма в тех местах, куда упали охваченные огнём обломки…

— Ну вот, вынудили на переговоры!.. — я в сердцах сплюнул за борт.

— Фант, у тебя были все основания! — заметила Араэле. — На тебя напали на скале, и по твоему флоту открыли стрельбу. Первые, заметь! Не ты начал бой!

— Нужны большие дирижабли… — покачал я головой. — Двух-трёх флагманов хватило бы, чтобы и без боя отбить желание сопротивляться.

— А вот это не твои проблемы! — строго сказала девушка. — Ты глава дома и в своём праве!

Да, я был главой дома, который из рук вон плохо «надавил» на скалу, превратив возможные переговоры в воздушный бой и варварский обстрел. Впрочем, Араэле была права: показывать, что чувствую свою вину за произошедшее, я не собирался. Пускай сами теперь страдают…

Руководство Лиры опомнилось лишь через несколько часов. До этого город был слишком занят тушением пожаров, и висящие над головой дирижабли дома Комоф мало кого трогали. Если кто вначале и не понял, что произошло, то уже под конец боя, когда мы просто зависли над скалой, добив последних врагов, непонятливых на Лире не осталось. Раз мы не били по городу — значит, надо разобраться с учинённым беспределом, а потом провести переговоры.

Бледный рассвет перерос сначала в жаркое утро, а потом и в душный день… Я спокойно дожидался, когда появятся законные представители города, и настраивался на то, что придётся вести себя не слишком-то вежливо. Удивительное дело!.. Дольше всего у меня сохранялся внутренний запрет на хамство — во всяком случае, прямо с порога. Всегда требовалась раскачка. Убить? Пожалуйста, вот прямо сейчас могу! А хамить — не могу! Сначала надо настроиться, подготовиться, с мыслями собраться…

Когда среди обгорелых руин порта появились несколько фигурок в дорогих одеждах, я приказал Вере подводить «Мэлоннель» к краю скалы. Дирижабль скользнул вниз, не спеша развернулся и раскрыл аппарель, по которой вниз сошли я, Танг, Араэле, Илен и ИСИС.