Осколки былого величия

Я всегда считал себя умным мальчиком — неглупым, во всяком случае. Однако именно здесь, на Терре, я иногда поступал достаточно глупо… Да что там говорить — ограбление Экори было хоть и необходимостью, но глупостью. Ну кто мешал построить совсем простенький дирижабль и вернуть его сразу, как удалось сбежать? Ладно, кому я вру… Не вернул бы!.. Но если бы дирижаблик был совсем маленьким, если бы мы с Рубари не увлеклись грабежом — то улетели бы ещё до того, как вернулись мародёры. И тогда бы нас никто и никогда не искал!..

Да, гордость не позволяла мне принять тот факт, что ограбление было не просто необходимостью — а вполне себе расчётливым ограблением… И где же была эта гордость, когда я жил в своём уютном пузыре? Вот где там — между умным, добрым, хорошим и невезучим Фантом — пряталась гордость? Нет, понятно, когда ты вылезаешь из глупой ситуации, чтобы сразу попасть в новую глупую ситуацию, то о гордости говорить не приходится. Но ведь она сразу проявилась, как я тут оказался — на Терре…

А вот особо умным я, похоже, никогда и не был. Сообразительным? Да, пожалуй… Понахватался чего-то по жизни? А как же!.. Но был ли я умным? И, самое главное, стал ли я умнее сейчас?

А был ли я добрым? Я, конечно, далёк от образа злодеев, как их рисуют в книгах — что на Земле, что на Терре — но и от образа «правильных» книжных добряков я предельно далеко. А раз я равноудалён от злодеев и добрых героев, то я… Что я испытывал, глядя на трупы в Экори? Я же на них смотрел, как на куски мяса! Я оправдывался тем, что они где-то возродятся, но все ли они могли это сделать? И почему между этими трупами не могло затесаться тела, которое бы было окончательно мертво?

А Бонги Сарда? Ведь я его без сожалений забил ногами… А ведь знал, что ему будет больно! Знал! А вот то, что он сумеет возродиться — я с точностью знать не мог. Однако, глядя на его труп, испытывал только удовлетворение. Тогда от того, что я сделал, даже Араэле в ужас пришла… А ведь она, и в самом деле, добрая девушка, несмотря на знатное происхождение. Она ведь просила меня простить её обидчиков там, на Тег — когда впервые рассказывала о своём убийстве. Вот кто и вправду добрый человек, который умеет прощать и верит в хорошее в людях. А я? Кого я простил из тех, кто меня хоть немного — вот хоть на тютюлечку! — обидел?..

Конечно, я никогда не считал, что нанесённые обиды надо сразу прощать. Но здесь, на Терре, я вообще веду себя как весьма обидчивый и злопамятный говнюк — никому и ничего не прощаю. Я ведь даже дневник веду, особенно радостно живописуя нанесённые мне обиды… Получается, я обидчивый? Злопамятный? Мстительный?..

Ну а что, разве не так? Разве не я мечтаю отомстить всем этим домам, которые похитили Араэле, убивали людей, воевали против меня? Да я же нового главу Дорио до сих пор воспринимаю, как врага! Врага!.. В глубине души хочу отомстить ему! А этот человек вышел из войны первым — едва смог утвердить свою власть в доме… И этот человек не только простил мне всё, что я сотворил с его родственниками — он поблагодарил меня. Нет, родственники у него то ещё дерьмо были, это я зря так на себя нападаю… Но Хори простил мне даже тот факт, что их торговый флот неслабо пострадал. А я всё ещё считаю его врагом. Хотя, может, он хотел, чтобы я прикрыл его от тех домов, которые вынудили его объявить мне войну? А ведь мог хотеть…

Только умный Фант и мысли не допустил, что такое вообще возможно!.. И это я умный? Я? Человек, который постоянно прокалывается, недооценивая врага? Это я — добрый? Забивший ногами человека? Это я — хороший? Грабитель, контрабандист, убийца и авантюрист?

— Фант!.. Фант! — Араэле вырвала меня из моих невесёлых размышлений. — Ты о чём задумался? Ты уже минуту молчишь!..

— Я подумал о том, каким ты меня видишь, — сказал я, слегка потрясённый своим открытием. — Подумал и ужаснулся…

— Чему? — непонимающе спросила девушка. — Что я такого в тебе вижу ужасного?

— Я, на самом деле, не знаю, что во мне видишь ты, — признался я. — Ужаснулся я тому, что сам в себе увидел, чего не видел раньше…

— Эй! — девушка возмущённо схватила подушку и стукнула меня. — Это ты меня должен утешать! Ты!

— Да… Эли, а каким ты, на самом деле, видишь меня? — спросил я.

Араэле задумалась, чуть удивлённо меня разглядывая.

— Ну… Ты решительный, вдумчивый… — наконец, проговорила она. — Целеустремлённый. Амбициозный. Немного жестокий, но не жёсткий. Со своими подчинёнными ты достаточно мягкий…

— Это были отрицательные черты? — с надеждой спросил я.

— Вообще-то, скорее, положительные… — сказала Эли, чуть распахнув глаза и усмехнувшись. — А тебе, что, отрицательные нужны?

— Ну было бы неплохо, — признался я.

— Ты бесчувственный чурбан! Это первая! — заявила девушка. — Тебе тут рассказали, как надо мной измывались, а ты меня пообнимал минутку и самокопанием занялся!

— А ещё?..

— Ты и вправду местами бываешь очень жесток, — девушка замялась. — Ты не пойми меня неправильно, я и сама не добрая девчушка… Но просто… Всё должно быть к месту, а ты будто в неконтролируемую ярость иногда впадаешь…