Читаем Осколки памяти полностью

Я не могу понять, почему в Минске до сих пор нет кинотеатра, который назывался бы "Ретроспектива" - кинотеатра, где показывались бы картины студии "Бе­ларусьфильм", начиная с первых дней ее зарождения. Удивительно, что сегодня чрезвычайно мало пишут о том, что у белорусского кинематографа были серьезные достижения и достойные имена, начиная от отцов-основателей Юрия Викторовича Тарича и Владимира Влади­мировича Корш-Саблина. Удивительно и то, что теперь крайне редко показывают картины старых мастеров "Беларусьфильма". Это непростительно, поскольку кино­фонд должен не только храниться, но и жить. Поэтому нет ничего удивительного в том, что мало кто помнит, что 1960-е годы были отмечены взлетом белорусского кино. Именно тогда пришло много молодых и талантли­вых людей, и так случилось, что старики, приняв их с любовью и нежностью, сделали все возможное, чтобы начинающие кинематографисты почувствовали свою сопричастность к отечественному кино.

Покажите, что был Корш-Саблин, был Лев Голуб, было более молодое поколение кинематографистов, по­кажите их картины. Неужели это так сложно для Мини­стерства культуры? Реализовать этот проект, мне кажет­ся, пара пустяков. Тогда можно было бы совместно с Министерством образования устраивать тематические показы для детей. Я считаю, что лекции ребятне нужно сопровождать фильмами: говорите о Великой Отечествен­ной - покажите картину о войне; рассказываете о парти­занском движении - покажите "Константина Заслонова", "Мама, я жив!", еще что-то - есть же картины.

Кроме того, можно ведь устроить какие-то льготы для кинотеатров, демонстрирующих отечественные фильмы. Ну, кто-то же должен за репертуаром следить и в бесконечном потоке ширпотреба найти место для них. В этом отношении молодцы французы: там Цент­ром национального кино в целях сохранения культур­ной самобытности устанавливается процентное соотно­шение показов французских и иностранных картин на государственном телевидении. На показы картин в ки­нотеатрах квоты нет, это частные компании - что хотите, то показывайте, но при демонстрации французских лент кинотеатр получает колоссальные налоговые льготы и сниженные тарифы при оплате коммунальных услуг. При этом 11 процентов от стоимости билета, про­данного на любой сеанс (французский или зарубежный), отчисляются на национальное кинопроизводство. Вот ведь, как продумано все - шарман да и только.

Иными словами, есть же примеры продуманной системы мер по защите и сохранению национального кинематографа. При этом проблема не столько в том, что в нашем прокате чрезмерно много американских картин, а в том, что в нем чрезмерно много третьесорт­ной продукции. Прокат же качественных лент (как оте­чественных, так и зарубежных, в том числе тех же аме­риканских) с участием высококлассных актеров стоит дорого, и нашему зрителю увидеть эти картины прак­тически негде.

Подчеркну, что я говорю именно о цене проката, не об объеме финансовых средств, вложенных в производ­ство картины, поскольку качественное кино далеко не всегда самое затратное. И наоборот. Как показывает се­годняшняя действительность, наши сейчас не снимают качественное кино, снимают дорогое.

В "Ретроспективе" можно было бы проводить неде­ли фильмов разных режиссеров, устраивать встречи с ак­терами, съемочными группами. Если режиссер, актеры живут нынче - сами придут, а нет - вечер памяти: бу­дут о них рассказьюать критики (и им работа найдется), киноведы, придут люди, знавшие лично, расскажут чего- нибудь...

И не только в Минске. Почему не заниматься мис­сионерством и не возить по Беларуси наши картины, не устраивать такие же вечера или недели в Гродно, Витеб­ске, Могилеве, во всех крупных городах? Я убежден, что "улицу без конца" Новополоцк смотрел бы при битком набитом зале, потому что это про них, и город всеми силами помог бы все организовать. И "Третьего не дано" смотрели бы в Солигорске и взрослые, и молодые. Придут люди и в Могилеве поглядеть на своих артистов (Могилев­ские актеры снимались в наших фильмах), и в Витебске - блистательные артисты Федор Шмаков, Окружная Свет­лана, и на них, на теперешних, которые появятся перед экраном до фильма и после, люди пойдут посмотреть - они звезды там.

В 2003-м исполнялось двадцать лет "Белым росам". Почему было не поехать в Гродно, где проходили съем­ки, и где сами гродненцы назвали улицу Белые росы? Они и встретят, и прекрасный будет вечер, с последующим...

А для этого нужно-то всего-навсего взять с полок кар­тину, сесть в микроавтобусик - и поехали! Я говорил с актерами - "Поедем!",- отвечают тут же, и никто не за­водит разговора о деньгах - бесплатно согласны! Всех приглашаем, все заходите! Я сам готов по два сеанса ра­ботать: не деньги зарабатывать, а дарить молодым ребя­там то, что сделано было не только мной, но и другими режиссерами.

Никакой принудиловки. Это так просто! Так просто. Вот, что меня занимает.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное