Осколок Нави

Стольный град не показался мне безрадостным и зловещим в отличие от княжеского терема. Даже под пасмурным небом окрестности пестрили яркими нарядами да окутывали сладким запахом выпечки, что тянулся с главной площади, Звуки сливались воедино, оглушая своей многогранностью. С разных уголков доносились гомон людских голосов, торопливый стук колес, конское ржание, собачий лай да лязг железа. Мрежцы, как и жители Предлесья, не казались изможденными и страдающими от гнета собственного князя. Стольный град кишел людьми, а многие из тех, которые встречались нам на пути, улыбались и приветственно кланялись Озару. Занимался ли он в самом деле торгом или же тайными княжескими поручениями, в одном я убедилась снова: мрежский народ почитал и даже любил Озара. Конечно, ни один простолюдин не мог позволить себе бросить на него косой взгляд или же еще хлеще – обругать, однако блеск уважения в глазах мужчин, одобрительные улыбки женщин и радостный трепет детей казались искренними.

Когда я просила Озара проводить меня в город, то не сказала ему, что хочу посетить кузницу. Иначе он, будучи смекалистым молодцем, вмиг заподозрил бы неладное. К тому же мне не мешало взглянуть и на другие уголки стольного града. Пока что непомерное различие между натянутой обстановкой княжеского терема и веселой легкостью, правящей за пределами его двора, сильно путало меня. Но, быть может, счастливыми эти люди только казались, и стоило побродить по городу подольше, чтобы заметить странности.

Я случайно поймала взгляд Озара, скользящий по веревочке на моей шее к груди, где под рубахой топорщилось крылышко серебряной пташки. Впервые в его присутствии я вспомнила об этой вещице. Но следом сердце вновь кольнула непрошенная мысль о перстне Мстислава. В мгновения слабости я напоминала себе, что наотрез отказалась выходить за него после произнесенных в главных палатах жестоких слов. Но отчего-то душа до сих пор тревожилась, и отделаться от назойливого чувства вины все не выходило. Может, вовсе не вина тяготила мою душу, а нечто более сокровенное? Синие глаза Мстислава всплывали в памяти яркими васильками. Я с трудом заставила себя забыть о нем.

Странно, но Озар не протянул руку, требуя вернуть свою подвеску. Он отвел взгляд, будто и вовсе позабыл о ней, а я рассудила, что первой напоминать не стану: отдам, как только он изъявит такое желание.

– Ну как, радует Мрежа твой взор?

– Красив твой стольный град, купец, не солгал ты. Но мой восторг ожидаем, ведь я могу сравнить его только с Воронецком. А вот ты, верно, успел повидать многие города? Неужто до сих пор считаешь Мрежу – самой дивной из всех, стоящих на земле?

Я не отводила взора от тянущегося вниз по склону помоста, но краем глаза заметила, как внимательно меня разглядывал Озар. Возможно, силился заприметить на моем беззаботном лице тень злого умысла.

– Стольный град – всегда самый большой и величественный среди остальных. Я родился здесь, в Мреже. Она люба мне и в зимнюю стужу, и в летний зной, за стеной проливного дождя и в крученую метель.

Лицо Озара просияло, а губы расплылись в такой улыбке, какая непременно приходит вместе с теплыми воспоминаниями.

– Что же до других городов?

– В Воронецке я пробыл недолго, но и этот град мне по сердцу пришелся. Народ ваш добрый, гостеприимный, и порядок кругом. Да и чернавки княжеские уж очень собой хороши.

Купец подмигнул мне задорно, а я пихнула его локтем, чтоб не забывался. Он даже с места не сдвинулся, но плечо потер ради шутки.

– В Брезгороде ты тоже бывал?

Светлые глаза Озара вдруг сверкнули острым, злорадным блеском.

– Там мне совсем не понравилось. Все насквозь пропитано ложью, – его светлые брови нахмурились. – Человек, что еще вчера улыбался тебе в лицо, сегодня может всадить нож в спину.

В памяти тут же ожил разговор, тайком подслушанный темным вечером. С моим батюшкой Мстислав держался любезно да учтиво, но в сердце с самого начала таил обман. Был ли Озар лично знаком с князем Брезгородским? Ежели так, то Мстислав лгал нам не только о своих замыслах в отношении Воронецка. Ведь после похода на Млада Воронецкое и Брезгородское княжество договорились, что не станут вести никаких дел с Мрежей. Мстислав замыслил неладное, раз за спиной у союзника пригласил в свой терем общего врага. Конечно, Озар мог пробраться в Брезгород тайно. Но тогда он не смог бы завести знакомство с князем. Все эти хитросплетения грозили бедой Воронецку. И чтобы распутать их, мне для начала стоило разузнать, приходился ли Озар сыном князю. Потому как наследник, пусть и байстрюк, наделен куда большей властью, чем обычный молодец из знатного рода и вправе вести дела с другими князьями.

– Однако другим городам никогда не встать вровень с Мрежей. Ибо пятьсот лет назад именно наш богатырь одолел лихо.

Озар горделиво выпятил грудь вперед, и будто даже стал выше ростом на целую пядь.

– Я слышала иное, – возразила я. – Всем известно, что лихо погубили ТРИ богатыря. Хотя, как по мне, все это лишь сказки.

Он с сомнением хмыкнул.