Читаем Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли полностью

Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли

Возможно, подстрекаемый к действию жалобами еврейских врагов Шабтая Цви, в сентябре 1666 г. Мехмед IV приказал членам императорского совета допросить каббалиста под собственным надзором в Эдирне[787]. Среди присутствовавших были проповедник Вани Мехмед и заместитель великого визиря Фазыл Ахмед-паши Мустафа-паша, человек с большим опытом содействия обращению в ислам. Также присутствовал шейх-уль-ислам Минкаризаде Яхья-эфенди, который издал фетву, разрешавшую обращение в ислам под давлением. Чиновник мог сказать: «Будь мусульманином» и заставить христианина или еврея обратиться в другую религию[788].

Поскольку мессианская терминология и ожидания больше не были в ходу при дворе, султанский хронист написал о том, как евреи считали Шабтая Цви пророком, что привело к социальной коррупции и нарушению мира[789]. Религиозный лидер считался девиантным дервишем, но Мехмед IV и его двор подавляли таких радикальных суфиев, особенно тех, кто считал себя пророками или мессиями. До ушей правителя доходили слухи о том, что Шабтай Цви якобы творил чудеса. В отличие от предшественников, Мехмед IV не верил в таких святых. Был только один способ проверить, обладает ли еврейский спиритуалист божественными способностями. Совет потребовал, чтобы либо Шабтай Цви снял плащ и имперские лучники могли использовать его в качестве мишени для стрельбы стрелами с подожженными наконечниками, либо принял ислам. Император вынудил Шабтая Цви сменить религию и стать его слугой при дворе.

Бывший кабблаист занял почетное положение, его искупали в бане дворцовых пажей и выдали ему мусульманскую одежду. Проповедник Вани Мехмед обучал его принципам Кадизадели. Его жена Сара, принявшая ислам вместе с супругом и взявшая имя Фатьма, получила должность привратницы.

В отличие от Берклюдже Мустафы – христианина XV в., обратившегося в ислам, и такого же дервиша-девианта, также провозгласившего себя пророком с большим количеством последователей в том же регионе, где Шабтай Цви начал мессианскую агитацию, – еврейский суфий не был распят.

Превращение могущественных религиозных деятелей и мятежников в слуг султана рассматривалось как признак победы очищенного, рационализированного ислама над экстатическими излишествами девиантных дервишей и евреев, выдававших себя за мистических лидеров. Несмотря на обещания Шабтая Цви сделать императора своим рабом, кульминацией его мессианского движения стало обращение евреев в ислам. Кадизадели, пропагандировавшие рациональную религию, предпочитаемую султаном, одержали верх над экстатическими иудейскими мистиками. Предполагалось, что обращенный каббалист послужит образцом религиозной трансформации и привлечет других к установленной форме веры[790].

Для Мехмеда IV унижение Шабтая Цви служило напоминанием об истине ислама. Если даже еврей, провозгласивший себя пророком, смог принять Мухаммеда как Пророка, кто сумел бы этому сопротивляться? И если он был вознагражден за это решение дворцовой должностью и самыми роскошными одеждами, которые запрещалось носить христианам и иудеям, кто мог не увидеть награды, ожидавшей тех, кто обратился в ислам?

После обращения Шабтай Цви с 1666 по 1672 гг. разъезжал по улицам Эдирне с большой свитой евреев в тюрбанах, принявших ислам, проповедуя в синагогах, чтобы привлечь еще больше новообращенных.[791] В сопровождении людей Вани Мехмеда он призывал иудеев принимать ислам, а королевский проповедник раздавал белые тюрбаны, обращая их в свою веру. Шабтай Цви пригласил раввинов подискутировать с ним в императорском зале для аудиенций во дворце в Эдирне, за чем наблюдали султан и его проповедник. Многие евреи приняли ислам еще до прихода великого визиря[792].

Казалось, султан успешно превратил угрозу беспорядков и подстрекательства к мятежу в средство проповедования истины.

Ставший мусульманином Шабтай Цви также продолжал заниматься собственными практиками, в которых сочетались каббала, еврейская мистическая традиция и суфизм. По этой причине в 1673 г. он был сослан в отдаленный Ульгюн (Улцинь), город на южном Адриатическом побережье Черногории. После его смерти в 1676 г. последователи ушли в подполье, объединившись в османских Салониках, одном из немногих городов в мире с еврейским большинством, где оно процветало на протяжении веков.

По мнению сторонников, Мехмед IV восстановил сильный султанат, будучи мужественным, благочестивым гази, занимавшимся исламизацией. Империя выдержала великое испытание и даже одержала победу, но попытка правителя завоевать Вену привела к катастрофическим последствиям для него самого и его благочестивых проповедников.