Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли

Первая конституция в Османской империи была дарована армянской общине в начале 1860-х гг. В 1860 г. проект документа о новой форме общинного управления на армянском языке был озаглавлен «Армянская национальная конституция». Официальный текст на османо-турецком языке 1863 г., ратифицированный правительством, назвали «Регламентом Армянского патриархата»[934]. Османо-турецкое название было логичным, поскольку конституция отдавала предпочтение центральной роли церкви и армянскому патриарху как главе ассамблеи и всех комитетов. Цель состояла в том, чтобы модернизировать институт патриархата[935].

В то время как версия конституции на армянском языке устанавливала Национальное общее собрание, в османо-турецкой версии говорилось о Генеральной ассамблее[936]. В окончательном варианте также к присяге патриарха добавили фразу «верность администрации и династии». Согласно названию, конституция учредила представительную администрацию, состоящую из избираемого общего собрания из 140 человек. Из Стамбула прибыло всего 20 священнослужителей, остальные были мирянами. 80 мест были зарезервированы для стамбульских армян[937]. Люди, избранные на посты, были бюрократами в османском правительстве, торговцами и прогрессивными интеллектуалами, получившими образование за пределами империи. Несмотря на консервативный характер – сохранение места за патриархом и привилегий стамбульской элиты, занимавшей почти три четверти мест, – документ демонстрировал шаг к более светской, демократической форме управления армянской этно-религиозной общиной и ее функционерами, церквями, школами, монастырями, судами, больницами и собственностью. Армянская конституция оказала косвенное влияние на будущую конституцию Османской империи. Мусульманские интеллектуалы воспринимали христианские собрания как образец при формировании османского парламента.

«Новые османы»: исламисты-конституционалисты

Молодое османское движение возникло в 1860-х гг. среди чиновников, которые служили в имперском бюро переводов и были хорошо осведомлены о новейших западноевропейских, особенно французских, идеях, включая национализм. Они ворвались в общественное сознание с появлением первой независимой газеты «Тасвир-и Эфкар» («Изображение мыслей»), редактируемой Ибрагимом Шинаси, бежавшим в Париж в 1865 г. из-за цензуры, призванной заставить его замолчать[938]. Он оставил издание в руках красноречивого Намыка Кемаля. В том же году шесть человек (включая Кемаля) основали тайное общество «Патриотический альянс», созданное по образцу карбонариев в Италии[939]. На частных встречах с другими недовольными чиновниками и членами династии, включая наследного принца Мурада, в газетных колонках и брошюрах, а также во время тайных выступлений в мечетях, исламских колледжах и кофейнях эти и другие интеллектуалы обсуждали, как применить американские и французские революционные политические методы, сохраняя верность исламским ценностям. Они критиковали режим, особенно бюрократическую элиту и государственных деятелей, поднявшихся благодаря реформам Селима III и Махмуда II в период с начала до середины XIX в. и затмивших султана Абдулазиза I (1861–1876), преемника Абдулмеджида I.

«Новые османы» обвиняли чиновников в концентрации власти в своих руках, в том, что они были горсткой самозванцев, управляющих империей без контроля султана, военных или юристов. Протестующие оказались обеспокоены тем, что представители элиты впервые вступили в иностранные масонские ложи, а также критиковали секуляризацию права и образования в стране. «Новые османы» приписывали министрам поверхностную европеизацию и уличали в том, что те больше всего заботятся об открытии театров и посещении балов, но не обращают внимания на измены жен, зато одеваются по европейской може и позволяют женщинам появляться на публике в платьях с декольте[940].

«Новых османов» поддерживали чиновники низшего звена, столкнувшиеся с отсутствием возможностей карьерного роста, юристы, потерявшие статус в условиях секуляризации администрации и права, и военные, уступившие власть бюрократии. Их деятельность финансировалась недовольным, чрезвычайно богатым внуком Мухаммеда Али-паши – полунезависимого правителя Египта начала XIX в. – принцем Мустафой Фазыл-пашой. Того отстранили от должности наследственного губернатора Египта, несмотря на его законные права, и политик стремился отомстить османам[941].