Османы. Как они построили империю, равную Римской, а затем ее потеряли

Португальская «конверсо» и международный коммерсант донья Грасия Мендеш Наси[415] возглавляла один из крупнейших семейных бизнесов в Западной Европе. Насильственно обращенная в католицизм, а затем преследуемая за то, что тайно оставалась еврейкой, она и члены ее семьи, включая племянника Жуана Мигеса, принеся с собой богатство и связи, мигрировали в Османскую империю, чтобы вернуться к иудаизму. Мигес, которому предстояло стать герцогом Наксосским, также служил при османском дворе в качестве дипломатического агента. Родственник Грасии и Мигеса, португальский еврей Дон Альваро Мендеш (Соломон ибн Яеш), служил советником Мурада III и помог установить тесные отношения между Англией и Османской империей, стремившимися противостоять Филиппу II Испанскому. Врач, советник, дипломатический агент и международный торговец Соломон бен Натан Ашкенази стал доверенным советником великого визиря Соколлу Мехмед-паши и официальным посланником султана в Венеции и при дворе Габсбургов[416].

Известность таких евреев при дворе и тот факт, что после 1517 г. Святая Земля находилась под контролем османов, означали, что иудеи могли совершать паломничество в Иерусалим или селиться в нем. Это повысило их мессианские ожидания. Привыкшие к жестокому обращению со стороны христиан, евреи по всему Средиземноморью были благодарны за такой прием и писали восторженные рассказы об османах.

Мессианские желания и эмоциональное состояние благодарности заставляли евреев в XV, XVI и XVII вв. быть исключительно лояльными османским султанам, которые в то время правили одним из единственных государств в мире, позволявшим им быть иудеями. Это сформировало утопический образ османов и их султана. Евреи видели в правителе олицетворение империи, изображая его в мессианских терминах как Божий жезл, то есть того, кто выполняет Божий план в мире, поражая христианских угнетателей. Они также приписывали ему объединение еврейской диаспоры всего Средиземноморья, завоевание Иерусалима и позволение евреям селиться на Святой Земле. По их мнению, все это служило знамениями и чудесами, обещаниями начала мессианской эпохи.

Раввин Илия бен Элькана Капсали из Кандии (Ираклион, на венецианском Крите) восторженно писал о Мехмеде II, Баязиде II, Селиме I и Сулеймане I. Он видел в них искупителей евреев, действующих лиц в космической драме между силами добра и зла, которая предшествовала явлению мессии[417]. В то время как греки сокрушались о том, что «все обратилось во зло. Что, как и почему? Из-за наших грехов!», негреческие евреи выказывали противоположную реакцию на падение Константинополя и Византийской империи[418]. Султаны казались им «посланниками Бога», наказывавшими «нечестивые» народы и собиравшими изгнанных евреев[419]. Капсали утверждал, что Бог обещал Осману, основателю Османской империи, «царство, твердое, как железо». Это отсылка к четвертому царству (зверю) из видения Даниила в Библии, последнему перед искуплением, что нападет на угнетателей евреев[420]. Вот почему Бог привел турок из далекой земли, благословил их и сделал османов великими и могущественными[421]. Турок – «это жезл» Божьего гнева, коим «Бог наказывает разные народы»[422]. Покарав византийский Константинополь, он заставил Стамбул процветать в награду султану, исполнившему Божью волю[423]. Евреи с надеждой смотрели на Сулеймана I, ибо он был десятым османским султаном, и, как предсказывает Тора, «каждый десятый будет свят для Бога», и «во дни его Иуда будет освобожден, и Израиль будет жить в безопасности», и «искупитель придет на Сион»[424].

Проникнутый эсхатологическими ожиданиями, Соломон Молхо – бывший Диего Пиреш, португальский конверсо, вернувшийся к иудаизму в Османской империи, где изучал каббалу (еврейский мистицизм) – провозгласил себя мессией около 1525 г. В баварском Регенсбурге он имел аудиенцию у императора Священной Римской Империи Карла V. Встреча прошла неудачно, Молхо передали инквизиции и сожгли на костре в 1532 г.

Поскольку мессианские взгляды продолжали укрепляться, последующие еврейские писатели выражали восторженную благодарность султанам. Одним из них был португальский конверсо Самуэль Уске.