Основания девятнадцатого столетия

Наблюдение природы

Основным пунктом новых философских устремлений — от Роджера Бэкона в XIII веке до Канта на пороге XIX — является принципиальное подчеркивание наблюдения как источника знания. Упражнение в правильном наблюдении природы обра­зует поэтому отныне признание каждого серьезного философа. Конечно, слово «природа» следует понимать в широком смыс­ле. Так, например, Гоббс изучал главным образом человече­ское общество, не физику или медицину, но он проявил свой дар наблюдения на этом участке природы и выразил свою на­учность в том, что посвятил свое мышление почти исключи­тельно только этому особенно хорошо ему известному предмету — государству. Тем не менее все наши эпохальные философы, фактически все, в дисциплине точных наук заслу­живают пришпоривания и обладают кроме того широкой куль­турой, т. е. они располагают методом и материалом. Так, например, Рене Декарт (1596-1650) является математиком, а в те времена, когда математика ежедневно вырастала из потреб­ностей первооткрывателей, — физиком и астрономом. Поэто­му природа в ее проявлениях знакома ему с юности. Прежде чем обратиться к философии, он был еще усердным анатомом и физиологом, поэтому он мог написать работу о сущности света не только как физик, но как эмбриолог о развитии фоэту- са. Кроме того, он «прилежно читал в великой книге мира» (по его выражению) с философскими намерениями. Он был солда­том, светским человеком, придворным, его занятия музыкой были столь успешными, что он издал «Очерки по музыке», он усердно занимался фехтованием и создал «Теорию фехтоваль­ного искусства». Все это — подчеркивал он — для того, чтобы научиться мыслить более правильно, чем ученые, которые всю жизнь не покидают своих кабинетов.⁵³⁰ И только после внима­тельного наблюдения природы вне его удивительный человек обратил взор внутрь и наблюдал природу в самом себе. Такое поведение отныне — не считая отдельных оттенков — стано­вится типичным. Лейбниц ограничивался главным образом ма­тематикой, но именно это предотвратило, что он, несмотря на прививавшуюся ему с юности схоластику, отказался от меха­нического понимания феноменов природы. Нам сегодня легко смеяться над предопределенной гармонией, но не будем забы­вать, что это уродливое предположение свидетельствует о вер­ном соблюдении естественнонаучного метода и познания.⁵³¹ Локк пришел к философским мыслям, изучая медицину, Берк­ли, хоть и был священнослужителем, в молодости подробно изучал химию и физиологию, а его гениальная «Theory of vision» интуитивно отгадывает многое, что лишь позднее должна была доказать точная наука, это свидетельствует об ус­пехе настоящего естественнонаучного метода. Вольф был не­обыкновенно хорошим специалистом не только в области математики, но и физики, он владел также и другими естест­венными науками своего времени. Юм, насколько мне извест­но, более прилежно читал «в книге мира» (как это называет Декарт), чем в книге природы. С одной стороны — история, с другой — психология, а не физика и физиология, были предме­том его внимательного изучения, именно это подавляло его философские умозрительные рассуждения в определенных на­правлениях. Внимательный к таким вещам взгляд скоро заме­тит, что мышлению Юма не хватает доводов, оно питается не снаружи, но только изнутри, что означает преобладание логи­ки за счет конструктивной, наощупь изобретающей фантазии и в результате чего становится объясним чисто отрицательный результат, несмотря на необыкновенную силу ума.