Основы человечности для чайников

Последние несколько месяцев она была не розовая, а белая, точнее, слегка желтоватая, потому что выбелить жесткие черные волосы оказалось не так-то легко.

Людвиг старался не слишком ржать, когда ученик делился с ним этой жизненно важной проблемой, но получалось с трудом.

– Ну… – повторил Тимур, присаживаясь на банкетку рядом с Людвигом и подпирая его плечом. – Все говорят. Нельзя. При обычных людях. Нет?

– Не совсем. Да, это не поощряется, но тем не менее некоторые постоянно используют магию при обычных людях. Для того чтобы произвести впечатление, например. Или склонить человека на нужную сторону. В старину еще так на дуэлях побеждали, потом в спорте жульничали, но в последнее время вроде перестали. Неэтично как-то. Зато мой отец регулярно обрабатывает чарами тех, с кем ведет дела. А твой может сколько угодно не одобрять магию как явление, но признает, что она сильно облегчает ведение дел и заключение контрактов. Да не смотри ты на меня так, я не вру, он сам сказал. А ты думал, чего они вдруг спелись?

– Не знаю. Просто так. Проект интересный, прибыльный – вот и спелись.

– А прибыльный почему? Что его отличает от десятка таких же проектов? Почему он так бодро стартанул, избежав бюрократических проволочек? Почему власти и СМИ встретили его с таким энтузиазмом?

Тимур промолчал. Очень осознанно промолчал.

Вот так розовые замки и рушатся. Или хотя бы превращаются в слегка желтоватые.

– Пошли, покажу, как это работает. – Людвиг поднялся. И понял – поторопился.

Сидеть было нормально, но стоило встать – и мир закружился перед глазами, а пустая бутылка выскользнула из ослабевшей руки.

Тимур торопливо вскочил, подхватил, кое-как вернул в вертикальное положение.

– Да что с тобой?

– Ничего себе ты вымахал за этот год! – отметил Людвиг, стараясь не слишком откровенно виснуть на мальчишке. – Вроде недавно был мелкий совсем. Такими темпами скоро меня догонишь.

– Ты не мог придумать более тупой способ перевести тему? – в лоб спросил совсем уже не мелкий Тимур. – Что с тобой, Люд?

Имя Людвига сокращали редко. Иногда пытались, но ничего не приживалось. «Люд» не прижилось тоже, но у Тимура иногда вырывалось само собой, когда он волновался настолько, что дыхания хватало только на один слог. Например, когда у него заклинания выходили из-под контроля (опять), или гопники пытались отстричь челку (опять), или Диана заводила себе нового парня (опять).

Или вот сейчас, когда Людвиг честно старался выпрямиться, но все время заваливался то в одну сторону, то в другую.

А Тимур держал его слишком крепко и находился слишком близко, чтобы не заметить причину такого состояния.

– Люд… а где вся сила? Ты что натворил?

– Да не ори ты так, люди услышат.

– Ты же пустой совершенно! – Тимур послушно перешел на драматический полушепот, но панику из голоса не убрал. – Хуже, чем тогда, после моста.

– После моста я вообще был как огурчик.

– Это ты сейчас огурчик – зеленый, в пупырышек и стоять не способен, только на заборе висеть.

– И не поспоришь, – вздохнул Людвиг. – Тогда давай вернем меня на грядку и оставим там дозревать.

– Полить надо? – Тимур усадил Людвига обратно на банкетку и застыл рядом, как заботливая медсестра.

– Только если найдешь что-нибудь сладенькое.

– Типа такого? – Диана проскользнула в закуток, размахивая пакетом из ближайшего продуктового. Обычная полиэтиленовая маечка с логотипом не особо сочеталась с малюсеньким клатчем, длинным вечерним платьем и золотыми украшениями, но юную волчицу это, кажется, не особо заботило. – Гранатовый сок, шоколад, орехи и гематогенка на сдачу. Я ничего не забыла?

– Ты забыла сказать, что ты тут вообще забыла, – буркнул Тимур, по-рыцарски заслоняя Людвига собой.

Толку от этого жеста не было, но смотрелось почему-то мило. И до безумия наивно.

Диана демонстративно закатила глаза.

– Мог бы и поблагодарить, между прочим. Если бы не я, ты бы своего обожаемого учителя еще час искал.

– Так уж и обожаемого, – фыркнул Людвиг.

– Ой, ты бы слышал, как он про тебя рассказывает. Людвиг – самый умный, самый сильный, самый смелый, самый крутой, самый-пресамый. В любой ситуации через слово: «Людвиг, Людвиг, Людвиг». Тьфу, слушать противно, аж зубы сводит.

– Почему же тогда слушаешь?

– Потому что информация – величайшая ценность нашего времени! – Диана воздела к потолку наманикюренный пальчик. – Ну так как? Гематогенку дать?

– Давай. И сок давай. Все давай. Вау! Даже так?

«Вау!» относилось к пластиковому стаканчику, который Диана извлекла из пакета и вручила Тимуру. И не просто вручила, еще и соком наполнила.

Людвиг потянулся было за ним, но руки дрожали так, что весь сок грозил оказаться в лучшем случае на полу, а в более вероятном – на рубашке. Поэтому Диана тут же забрала стаканчик обратно и с гневным рычанием «да не дергайся ты, сама все сделаю» осторожно поднесла его к губам Людвига.

В отличие от Тимура поить она умела, и из стакана не пролилось ни капли.

– Ловко ты, – признал Людвиг, облизывая губы.