Особое мнение

Отсоединившийся от дальней стены мобильный ремонтный модуль с невероятной скоростью вскарабкался к отверстию, прорезанному О’Нилом и Моррисоном в потолке, с лязгом закрыл дыру аварийной заплатой и ловко, умело заварил шов. Не прошло и минуты, как пол под ногами снова едва уловимо затрясся. Работа возобновилась.

Дрожащий, бледный, как полотно, Моррисон поднял взгляд на О’Нила.

– Чем это они заняты? Что такое там собирают?

– Одно могу сказать: не оружие, – пожав плечами, ответил О’Нил.

Моррисон конвульсивно ткнул пальцем в потолок.

– Эти штуковины… их отправляют туда. На поверхность.

О’Нил, тоже охваченный дрожью, поднялся на ноги.

– Куда? Место найти сумеем?

– Э-э… думаю, да.

– Надо найти. Обязательно. Хоть кровь из носа, а надо.

Включив фонарик, О’Нил двинулся к пандусу, ведущему на подъем.

– Нужно проверить, что в этих капсулах. Разобраться, чего ради их в таком количестве гонят наверх.

Выпускной клапан трубопровода притаился среди заросших плющом развалин примерно в четверти мили позади фабрики. Наконечник его торчал кверху из отверстия в камне у подножия гор, точно брандспойт, – пройдешь в десяти ярдах и не заметишь: по крайней мере, О’Нил с Моррисоном разглядели его, лишь подойдя вплотную.

Капсулы, вылетавшие из клапана каждые две-три секунды, одна за другой исчезали в небе. При этом наконечник вращался, меняя угол наклона, так что каждая капсула запускалась в слегка ином направлении.

– Интересно, далеко ли они летят, – задумчиво пробормотал Моррисон.

– Наверное, дальность тоже варьируется. По-моему, фабрика разбрасывает их наугад.

Поразмыслив, О’Нил с опаской подошел ближе, однако механизм не обратил на него никакого внимания. Одна из капсул, изрядно смятая, прилипла к отвесной скале: клапан случайно выстрелил ею прямиком в склон утеса. Взобравшись повыше, О’Нил сковырнул ее и спрыгнул на землю.

Под треснувшей оболочкой обнаружились множество крохотных механизмов, настолько миниатюрных, что без микроскопа не разглядишь.

– Действительно, не оружие, – подытожил О’Нил.

Внезапно цилиндр треснул посередине. Поначалу О’Нилу не удалось понять, отчего – в результате удара или под действием неких затейливых внутренних механизмов. Из бреши заскользили, посыпались наземь микроскопические частицы металла. Присев на корточки, О’Нил пригляделся к ним.

Металлические крупицы пришли в движение. Секунда, и миниатюрные – меньше муравья, меньше булавочной головки – машины принялись энергично, уверенно сооружать нечто наподобие крошечного стального параллелепипеда.

– Строят, – в изумлении выдохнул О’Нил.

Поднявшись на ноги, он двинулся дальше и в стороне, у дальнего края лощины, наткнулся еще на одну такую же капсулу.

Очевидно, ее запустили уже довольно давно: здесь стройка продвинулась куда дальше, и на сей раз О’Нил с первого взгляда понял, что именно она строит. Сооружение, пусть и совсем маленькое, оказалось вполне узнаваемым. До боли знакомым. Крохотная техника возводила миниатюрную копию уничтоженной фабрики.

– Так-так, – задумчиво протянул О’Нил, – вот мы и вернулись к тому, с чего начали. А к худу ли, к добру ли… даже не знаю.

– Они небось уже всюду, по всей Земле, – пробормотал Моррисон. – Где упадут, там и принимаются за дело.

Осененный еще одной мыслью, О’Нил негромко ахнул.

– А что, если некоторые рассчитаны на вторую космическую скорость? Представляешь: сеть автофабов от края до края вселенной!

Выпускной клапан за его спиной извергал металлические семена непрерывным потоком, одно за другим, одно за другим…

Мастера вызывали?

Наверное, прежде всего отнюдь не лишним будет объяснить, чем занимался Кортленд за миг до того, как в прихожей раздался звонок.

Сидя дома, в шикарных апартаментах на Левенворт-стрит, там, где Русская Горка спускается к плоским, будто тарелка, просторам Норд-Бич и далее, к самому заливу Сан-Франциско, Дэвид Кортленд корпел над кипой рутинных отчетов и докладных, недельной порцией технических данных касательно результатов испытаний, продолжавшихся на горе Диабло. Как глава научно-исследовательского отдела «Песко Пэйнтс», он живо интересовался вопросом сравнительной износостойкости всевозможных покрытий, выпускаемых родной компанией. Пропитанный экспериментальными составами кровельный гонт пекся, потел под жарким калифорнийским солнцем вот уже пятьсот шестьдесят четыре дня. Самое время проверить, какой из порозаполнителей устойчивее к окислению, и соответствующим образом изменить производственный график…

С головой погрузившись в хитроумные аналитические выкладки, первый звонок Кортленд попросту не услышал. Из динамиков проигрывателя в углу гостиной (усилитель от «Боген», хай-фай, класс люкс) негромко, ненавязчиво струились ноты одной из симфоний Шумана. На кухне жена Кортленда Фэй мыла посуду после ужина, а двое детишек, Бобби и Ральф, уже вовсю сопели носами под одеялами, в койках двухъярусной кровати. Потянувшись за трубкой, Кортленд на миг оторвал взгляд от стола, пригладил широкой ладонью редеющие седины… и тут-то услышал второй звонок.