Оставь меня за кадром

Удивительно, но Мелоди не захотела сразу же забиться в темный угол, свернуться калачиком и мучиться от стыда, пока не взойдет солнце. Признание почти… освободило ее. Как будто она бежала с парашютом, привязанным к спине, но кто-то – нет, она сама – наконец-то решился перерезать лямки.

– А-а-а, – произнес Рик, – кажется, я вижу свою пару.

Рик все еще не ушел?

Да. И мало того, она вцепилась в его руку мертвой хваткой.

«Отпусти, отпусти», – подумала она.

– Извини, – пробормотала Мелоди, отпуская руку белокурого гольфиста.

Бит все еще не двигался, его челюсть сжалась, когда он посмотрел на нее сверху вниз. Что говорил этот взгляд, было не ясно.

Она заставила себя не отводить взгляд, но идея свернуться калачиком становилась для нее все более привлекательной.

– Увидимся позже…

– Нам нужно поговорить о… – перебил ее Бит.

– Это совсем не обязательно…

– …том, что ты влюблена в меня.

– Да, – сказала она, сглотнув.

– Нам действительно нужно поговорить об этом, – сказал он, облизав губы. – Ты… все очень сложно, Мел.

– Я не хочу, чтобы все было так сложно.

– Это не обычный разговор о том, как все сложно. Мы сами необычные.

– Ты хочешь сказать, что я не такая, – выпалила она.

– Что? – спросил он. Его брови сошлись на переносице.

Камера была в двух футах от него. Они оба, казалось, осознали это одновременно, и ее мозг включился как раз вовремя, чтобы закрыть рот, а Бит заметно встряхнулся.

– Давай. У нас есть немного времени, прежде чем моя мама торжественно войдет в зал. – Он бросил на Джозефа многозначительный взгляд. – На танцполе камеры запрещены.

Прежде чем Мелоди поняла, что происходит, Бит взял ее за руку и потащил через вход в бальный зал. Окружающая обстановка была до невозможного восхитительной. Комнату превратили в настоящий зимний дворец, отливающий серебряными и золотыми тонами, с потолка свисало несколько больших скульптур в форме снежинок, мерцал свет, звенели бокалы с шампанским. Столы были украшены пышными венками из остролиста и подсвечниками, которые мерцали и переливались огнями. Все было сделано со вкусом, элегантно и безукоризненно.

Ее матери это бы не понравилось.

Мелоди потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что ее тянут за руку в центр танцпола, где больше никто не танцевал. Там никого не было.

– О нет. Еще чего. Мне не нужны все эти свидетели, когда я случайно убью тебя. Патологоанатом решит, что ты умер в результате несчастного случая. «Высокий каблук прошел прямо сквозь подошву его ноги, Джон. Смерть наступила от удара шпильки».

Бит бросил на нее удивленный взгляд через плечо.

– Кто такой Джон?

– Отважный помощник патологоанатома.

– Ну да, ну да. – Бит мгновенно обернулся и обхватил ее рукой за талию, его губы изогнулись в улыбке под черной бархатной маской. – Нам нужно поговорить за кадром. Сейчас лучшее время сделать это, хорошо? Ты знаешь, как выключить микрофон?

– Ты не думаешь, что Даниэль будет против?

– Мне все равно.

– Хорошо. – Она потянулась назад и в третий раз за последние десять минут нажала на кнопку на батарейном блоке. – Он выключен.

– У меня тоже. – Он слегка встряхнул ее, его внимание переместилось на ее грудь, прежде чем решительно вернуться к ее лицу, хотя… кажется, его взгляд слегка задержался? – Расслабься, Мелоди. Я держу тебя.

– Ох. Ты даже назвал меня полным именем. Значит, разговор будет серьезным. – Резкий запах его одеколона ударил ей в нос. Она поддалась желанию запомнить те мужественные ноты древесного угля, шалфея и черной лакрицы, более тяжелый запах, чем она могла себе представить для Бита. – Ты делаешь из мухи слона. Клянусь, я не строю иллюзий, будто ты станешь моим парнем. Просто маленькая блажь осталась с юности.

Ну нет. Она, конечно, недоговаривала.

«Раз уж зашла так далеко, почему бы не рассказать всю правду?» – подумала Мелоди.

И дело было не только в том, что прямота сняла напряжение, которое она испытывала в течение пятнадцати лет, но и в том, что она доверилась Биту. Доверие к нему было как встроенный механизм, который был непонятно когда установлен. По какой-то причине она всегда верила ему. Возможно, она родилась с этим доверием.

– Хорошо, вот тебе правда. Я нечасто хожу на свидания. В последнее время вообще не хожу. Ты ведь понимаешь, каково это – расти со знаменитыми родителями и никогда не знать, общается ли кто-то с тобой искренне или они просто хотят опубликовать интересную историю: «Я встречался с дочерью Трины Галлард». Понимаешь?

Они практически не двигались, а только покачивались в такт, не перемещаясь по залу. Бит смотрел на ее рот, словно сосредоточившись на ее словах, и она не могла представить лучшей реакции. Он просто слушал ее.

– Когда я встретила тебя много лет назад, у меня были трудные времена. Я была просто неуклюжим подростком, который слонялся без дела, я была совершенно не похожа на свою мать-оторву. Я была разочарованием. Но ты относился ко мне как… к человеку, именно реальному человеку, который прошел через то же самое, что и я. Или я выдумала все это?

– Нет, – сказал он хриплым голосом, – ты это не придумала.