Оставь страх за порогом

Клава Малинина слушала и думала: как долго ей с Гореловым дежурить на почте? Шли вторые сутки, как из Москвы поступила депеша-молния на имя Перенского, а получатель еще не явился.

Утром, перед началом рабочего дня Горелов успокоил:

– Сегодня точно придет.

– Откуда знаете? – не поверила Малинина. – Или Перенский сообщил вам по секрету?

– Интуиция подсказывает, ни разу еще не подводила.

– Вчера утверждали, что Перенский явится в конце рабочего дня.

– Желал подбодрить, чтоб не вешали носа, не считали мух, которых, к счастью, на почте нет. Могу спорить, что прав. Кто проигрывает – угощает эскимо.

– И без проигрыша закормили мороженым.

– Тогда, если проиграю я, веду вас в кино на «Истребители» с участием Марка Бернеса.

– Уж видела картину, запомнила песню «В далекий край товарищ улетает».

– Тогда предлагаю пойти на «Волгу-Волгу» с Любовью Орловой. Знаю, что тоже видели, но комедию можно смотреть бесконечно.

– Что будет, если Перенский не придет и сегодня? Выиграю я?

– Тогда продежурим еще день.

Клава рассмеялась:

– В любом случае – и при выигрыше и при проигрыше – обязана идти с вами в кино?

– Не только со мной, а и с моей женой, не пригласи ее, обидится, станет ревновать.

Чекисты поговорили бы еще, но настало время начала работы, и Клава Малинина уселась за окошечком «Выдача корреспонденции до востребования», Сергей Горелов остался в подсобном помещении.

За первую половину дня к Клаве обратились всего трое, двоим девушка вручила письма, третьему, мужчине неопределенных лет, ответила отказом:

– Пишут.

Мужчина опечаленно вздохнул:

– Надеюсь, завтра получу ожидаемое. Кстати, на вашем месте прежде работала другая.

– Приболела, пришлось заменить, – объяснила Клава.

Мужчина ушел, и Малинина заскучала, пока начальник отделения не положил перед ней свежий номер «Красной звезды!»:

– Ознакомьтесь со статьей о зверствах фашистов в оккупированных ими странах. Немцы чувствуют себя в Польше хозяевами, жителей еврейской национальности переселили в специально отведенные районы, названные гетто. И прочтите речь товарища Ворошилова, нарком дает оценку международному положению.

Клава послушно углубилась в газету.

Когда наступил перерыв, начальник отделения повел сотрудников в ближайшее кафе. Клава обедала без аппетита, в отличие от нее Горелов быстро уплел тарелку пельменей, выпил пару стаканов компота. На обратном пути снова расхваливал фильм «Истребители», где главный герой потерял зрение, но смог вернуться в авиацию, посетовал, что за лето ни разу не удалось выехать за Волгу или на остров Крит с отличным пляжем.

– Еще успеете накупаться и позагорать, – успокоила Клава и у порога почтового отделения с хитрой улыбкой добавила: – Проиграли спор, товарищ капитан, подвела интуиция, не пришел Перенский.

Горелов не согласился:

– Рано делаете вывод, день не закончился.

Горелов ушел в подсобку, Клава стала перебирать в ящичке письма, депеши до востребования, лежащие в алфавитном порядке. Дошла до буквы «П», и рука дрогнула – телеграммы Перенскому не было!

«Пропустила или положила на другую букву».

Девушка перебрала корреспонденцию от буквы «А» до «Я», но не нашла телеграммы, из-за которой чекисты дежурили на почте. В растерянности оглянулась, нажала под столом кнопку и тотчас из подсобки вышел Горелов. Оглядел операционную комнату, увидел грузную женщину, зашивающую в парусину отправляемые мягкие вещи, недоуменно взглянул на Малинину, спрашивая, чем вызван сигнал.

Девушка поманила Горелова. Когда капитан подошел, прошептала:

– Нет телеграммы, пропала…

– Проверь еще раз.

– Проверила дважды. Уходили – была на месте, вернулись, нет ее.

– Не могла она испариться и сгореть. Вспомни, может, положила в другое место? Только не паникуй. – Сергей отстранил девушку, сам перебрал в ящичке корреспонденцию, удостоверился в правоте Малининой. – Кто в наше отсутствие оставался на почте?

Клава с поспешностью ответила:

– Никто. Все ушли.

Одна работница в перерыв побывала в ближайшем магазине, приобрела набор иголок, другая забегала домой узнать, вернулся ли с Волги сын, четверо обедали. Лишь уборщица призналась, что не покидала рабочее место:

– Далековато мне домой, да и жарко шагать под солнцепеком. А столовку не уважаю, кормят там невкусно. С собой приношу еду.

– Весь перерыв оставались в отделении?

– Не любительница шастать по магазинам, и дома никто не ждет – вдовая, а сын в армии.

– Кто приходил во время перерыва? Обращались с просьбами?

– И приходили, и обращались. Культурный гражданин попался. Не уставал повторять «благодарю», «спасибо», «извините за беспокойство». Молодым бы поучиться такому обхождению. Пожаловался, что сильно спешит, времени в обрез, не может ждать. Обратился со слезной просьбой – посмотреть, есть ли ему письмо или телеграмма. Уважила, но инструкцию не нарушила, посмотрела паспорт и только затем выдала телеграмму. Ежели б поступила посылка или денежный перевод, предложила придти позже, когда вы возвернетесь.

Горелов перебил:

– Как выглядел гражданин? Опишите приметы, вроде усов, родинки, одежду, на какую фамилию предъявил паспорт?