Оставь страх за порогом

О Гитлере знал по его книге, выступлениям и не имел понятия, что в Мюнхенском полицай-президиуме в старой картотеке тайных осведомителей одна из карточек хранит данные о незаконнорожденном сыне австрийского таможенного чиновника Алоиса Шикльгрубера, пытавшегося в молодости стать художником, участвовавшего в разгроме Баварской республики, вступившего в малочисленную в то время фашистскую партию (ДАП), родоначальницу национал-социалистической, получившего членский билет за номером пятьдесят пять, но утверждавшего, что седьмой. С протокольной краткостью полиция зафиксировала службу агента санитаром, связным в армии, где получил два ранения, наглотался газа, захватил в плен пятнадцать французских солдат. За участие в провалившемся в двадцать третьем году в Мюнхене государственном перевороте провел девять месяцев в тюрьме. Выйдя на свободу, издал первый том автобиографии с философскими рассуждениями о расовом превосходстве немцев, угрозе нации со стороны «демонов упадка человечества» – евреев, марксистов, большевиков. Заканчивалась карточка строкой: «30 января 1933 г. – рейхсканцлер Германии».

О небывалой карьера отставного ефрейтора, ставшего единовластным правителем Германии, Краснов размышлял часто. Когда увидел, на какую небывалую высоту поднялся авторитет партии, поспешил вступить в ряды НСДАП, при каждом удобном случае выбрасывал правую руку, провозглашал фюреру славу.

В полдень, не дождавшись снова приема, Краснов тяжело поднялся и двинулся к выходу.

«Видимо, не удосужились ознакомиться с моей докладной, где дал развернутый план борьбы с Советами силами терских, донских казаков. Придется приехать снова на следующей неделе».

Глеб Струве, лидер партии кадетов, депутат 2-й Государственной думы России:

Книги Краснова в течение многих лет были самыми ходовыми на зарубежном рынке, переводились на различные языки.

Иван Бунин, лауреат Нобелевской премии по литературе:

Читаю роман Краснова «С нами Бог», не ожидал, что он так способен, так много знает и так занятен.

Р. Гуль, русский писатель-публицист, эмигрант:

Прочел здесь запоем Краснова. Считаю эту трилогию («От двуглавого орла к красному». – Ю. М.) очень интересной, как Вольтер, из всех книг не люблю только скучные.

2

К радости престарелого русского генерала, в начале сорок второго года его пригласил к себе один из идеологов нацизма, заместитель фюрера Альфред Розенберг[109]. «Свершилось! За первые часы наступления немцы продвинулись на сотню километров. Брест взят за считанные часы, на очереди Киев, Минск, Одесса, а там и Петроград с Москвой!»

Надежды рухнули, когда на подступах к советской столице армии рейха потерпели поражение. Невольно вспомнилась книга Освальда Шпенглера «Закат Европы», где утвердилось, что война с Россией – полное безумие, ибо германские войска затеряются на огромных территориях, к тому же русские непредсказуемы. Краснов посчитал прочитанное еврейскими россказнями, но в начале зимы первого года войны был вынужден согласиться с выводом философа.

Готовясь к встрече с Розенбергом, атаман потирал руки: «Вспомнили о моем военном опыте, услышана на небесах молитва: да сохраним наши души в смиренной готовности служению родине до того святого дня, когда кремлевские колокола возвестят миру о воскрешении Спасителя».

В резиденцию Розенберга атамана вез «мерседес-бенц». Убаюкивающе урчал мотор. На Литценбургштрассе машина замерла возле особняка, где прежде размещалось советское торговое представительство, отобранное у законных хозяев, несмотря на экстерриториальность.

– Вас ждут, – напомнил у подъезда охранник из дивизии «Тотен кампф» («Мертвая голова»).

Войдя в здание, отдав шинель с фуражкой солдату, Краснов расстроился, увидев князя Султан-Гирея Клыча, некогда командовавшего конной «Дикой дивизией» в Добровольческой армии, члена центрального комитета «Народной партии горцев», в которую входили грузинские меньшевики, азербайджанские мусаватисты, армянские дашнаки. Настроение окончательно испортил сидящий поодаль от князя, в черной черкеске с газырями, Андрей Шкуро, бывший командир «Волчьей сотни», конного корпуса, который прославился расправами над пленными в Царицыне, Воронеже, Кисловодске, на Кубани.

«Почему я приглашен позже этого выскочки? Неужели он с князем важнее меня? – Краснов сдержал возникшую в руках дрожь. – Карьерист, недоучка с манерами фельдфебеля, непонятно как получивший погоны генерала! Не хватает встретить князя Чавчавадзе, хана Сейдаметова, Мельника с Бандерой!».