Оставление Москвы

Сзади, со стороны Воробьёвых гор из леса неожиданно выехали отряды всадников. Генералы и маршалы заволновались. Наполеон навёл на конницу подзорную трубу.

– Нет, – сказал он, – это наши драгуны. Мюрат, пошлите офицера в Москву, скажите, что я буду ждать бояр с ключами от города вон у тех ворот. Как называются ворота, д’Идевиль?

– Ворота Дорогомиловской заставы Камер-Коллежского вала, сир, – ответил его секретарь-переводчик.

– Да, вот у них. Коня мне, едем к Москве. Выстрелите из пушки, пусть знают, что я пришёл.

Солдаты Великой армии шагали радостные: ещё немного и они в Москве, а это конец похода. Наконец-то можно спокойно отдохнуть, наконец-то после всех лишений солдаты достигнут мира и изобилия, никаких битв больше не будет, ни этих пушек, ни ядер, ни русских штыков и от злых русских крестьян не получишь вилы в бок за какую-то паршивую курицу. Москва – это мир, скорый мир. Солдаты верили, что впереди их ждут тёплые дома и сытая жизнь. Для русских Москва священна. Ну не сожгут же русские свою древнюю столицу как последнюю деревню? Хотя до и после Смоленска русские сжигали всё.

Ворота Дорогомиловской заставы прикрыты, по бокам их расположены высокие деревянные башенки с чёрными двуглавыми орлами наверху.

Солдаты Великой армии, прокричав: «Да здравствует, император!» ожидали у ворот неизвестно чего.

Наполеон в спокойном расположении духа ходил слева от ворот вдоль Дорогомиловского вала в ожидание покорности от городских властей и выноса ключей от древней русской столицы. Городские власти со сдачей ключей явно не торопились. Наполеон приказал расстелить карту Москвы прямо на дёрне и с интересом стал изучать её. Особенно его поразили грандиозные строения Воспитательного дома, созданного для приёма и призрения подкидышей и бесприютных детей. Наполеон здесь же распорядился создать такой же и для той же цели в Париже.

Время шло, ничего не происходило. Мюрат посылал в Москву офицеров один за другим. Безрезультатно. Они, возвращаясь, утверждали только одно: «Москва пуста».

– Русские, наверное, не знают, как сдавать города,– успокаивал себя император. – Для них всё это вновь.

– Москва пуста, – доложили ему.

– Москва пуста? Что за невероятное известие! Надо туда проникнуть. Идите и приведите ко мне бояр. Немедленно.

Свита императора стояла молча: где взять бояр в пустом городе?

Наполеон стал шагать вдоль вала более нервно.

– Генерал Дюронель, – сказал Наполеон после долгого раздумья. – Вы назначаетесь военным комендантом Москвы. Поезжайте в город и составьте депутацию, которая принесет мне ключи. А вы, Деннье, – обратился он к офицеру Генерального штаба, – поезжайте выяснить ситуацию, сообщите сведения о ресурсах и представьте мне отчет.

Дюронель и Деннье в сопровождении гусар отправились в Москву. Перед разрушенным мостом через реку встретили два десятка человек, робко ожидавшие французские войска.

– Кто такие? – грозно спросил Дюронель.

Оказалось, что это московские французы и немцы.

– Мы хотим прибегнуть к защите под знамёнами Великой армии, – сказал один из них.

– И от кого вас защищать? – удивился Дюронель. – Здесь никого нет. Где люди?

– Генерал-губернатор Ростопчин сделал всё возможное и невозможное, что бы превратить Москву в пустыню. Все ушли на восток в Рязань и далее.

– Давайте из них сделаем делегацию русских бояр, – предложил Деннье.

– Какие же это бояре? – возразил Дюронель. – Среди них не одного русского. Вас как зовут? – спросил он говорившего с ним француза.

– Жак Ламур, месье.

– Ламур? Странная фамилия. Хорошо. Так вы утверждаете, что в Москве никого из властей нет?

– Нет, месье.

– И ключей от города тоже нет?

– И никогда не было. Это не Европа, это Азия, месье. Здесь живут дикие варвары, месье. Они или убегают из своих городов или защищают их до конца с яростью зверей.

– Откуда вы это знаете?

– Я управляющий типографией, мы печатаем газеты. Я знаю, что происходит на войнах с Турцией и с горцами Кавказа.

– Ладно, – сказал Дюронель, – следуйте за мной.

Дюронель и Деннье двинулись в обратный путь, за ними робко шла делегация московских иностранцев.

– Сир, – сказал Дюронель, спешившись около императора, – это Азия, здесь не принято как в Европе сдавать города и выносить ключи победителю. Здесь просто нет ключей. Здесь города берут штурмом или покидают их.

– Москва пуста?

– Да, сир.

– Какое варварство. Кого вы привели?

– Французы. Московские.

– Хорошо, я хочу поговорить с ними.

Ламур робко подошёл к императору и застыл в полупоклоне:

– Сир, я ваш горячий поклонник. Для меня честь говорить с великим человеком.

Наполеон брезгливо поморщился.

– Москва пуста? – сквозь зубы спросил он.

– Да, сир, – восторженно сказал Ламур. – Жителями Москвы овладел панический страх при вести о торжественном приближении Вашего Величества.

– А генерал-губернатор Ростопчин?

– Говорят, что он уехал ещё 31-го августа…

Хмурое выражение лица императора сменилось искренним удивлением:

– Как? Прежде сражения? Что за вздор вы говорите? Чепуха, не может быть.

Наполеон повернулся спиной и сделал жест рукой, что бы Ламура увели и полушёпотом произнёс:

– Дурак.