Осторожно, женское фэнтези!

– Нужно попытаться, – сказала я убежденно. – Я сама поговорю с послом, как частное лицо. Не можем же мы просто сидеть и ждать, пока он умрет?

То ли инспектор не хотел сидеть и ждать, то ли, посмотрев на меня, решил действовать по принципу «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало», но через минуту мы стояли у ворот посольства.

– Леди Элизабет Аштон, – представилась я стражу у калитки. – К лорду Эрентвиллю. Полагаю, он знает, по какому вопросу.

Общения с Грайнвиллем хватило, чтобы понять: эльфы в курсе всего, что происходит в академии, и новости, неизвестно по каким каналам, они узнают одними из первых.

Страж склонил на несколько секунд голову, словно раздумывал, что ответить, а затем, распрямившись, проговорил с равнодушной вежливостью:

– Лорд Эрентвилль вас примет. Без сопровождения.

Крейг, сам не желавший влезать в международные отношения, не протестовал.

На крыльце особняка меня встретила леди Каролайн, прекрасная и печальная.

– Мне очень жаль, – проговорила она с почти человеческой искренностью и истинно эльфийской сдержанностью.

Ее отец, ожидавший меня в малой приемной на втором этаже, был еще более скуп на слова. Выслушал и бросил коротко:

– Нет.

– Умоляю вас! – если бы я думала, что это поможет, и на колени упала бы. – Это единственное средство против яда василиска.

– Эноре кэллапиа неприкосновенны. Это незыблемый закон.

– Когда речь шла о вашей жизни, доктор Грин не побоялся нарушить незыблемые законы!

– Он не нарушал законов, – парировал посол. – Он нашел способ их обойти. В данном случае обойти закон невозможно.

– Это исключительный случай! – сорвалась я на крик. Сложно держать лицо, когда это лицо в слезах. – Так сделайте исключение!

– Подобное исключение создаст прецедент.

– Но он же умрет!

Идя сюда, зная о непробиваемости эльфов, я все равно отчего-то не сомневалась, что все получится. Лорд Эрентвилль разбил мои иллюзии в прах еще до того, как открыл рот, одним своим видом, но надежда долгие секунды теплилась в душе. Теперь и этот огонек гас.

– Доктор Грин – хороший человек, – сказал посол. – Я скорблю вместе с вами.

– Чтоб вы сдохли, – прошептала я. – Чтоб вы…

– Вам нужно на воздух, – леди Каролайн, достойная дочь своего отца, властно взяла меня под руку и потащила к двери, только вывела не на внутреннюю лестницу, а на открытую галерею, тянувшуюся на уровне второго этажа вдоль боковой стены здания.

Свежий воздух меня не успокоил…

А вот пощечина подействовала.

– Соберись, – процедила сквозь зубы внезапно растерявшая аристократичные повадки девица. – Платье не помешает тебе прыгнуть?

– Куда? – спросила я ошалело.

– Туда, – она кивнула вниз, на домик единорога. – Поговори с ним. Возможно, он придумает, как тебе помочь. Но придется меня ударить. По-настоящему.

– Зачем?

– Твоя магия в этих стенах бессильна. А меня тут слишком хорошо знают, чтобы поверить, что я просто так тебя упустила. Поняла?

– Поняла, – кивнула я, в самом деле начиная что-то понимать.

– Ударишь меня, спрыгнешь. Отобьешься от стража, что бросится к тебе от ворот. Он плохой боец, это будет легко. Помнишь, как открывать дверь? Рычаг вниз. Внутри тоже есть рычаг, справа. Поднимешь, повернешь, и снаружи никто уже не откроет.

– Давно ты меня узнала? – это не имело значения, особенно сейчас, но я не могла не спросить, потому что сама узнала ее только теперь, по шипящему шепоту и ставшей хищной ухмылке.

– Давно. Ты двигаешься одинаково и в жизни, и на ринге. И ведешь себя одинаково – всегда и во всем сомневаешься. А в последний вечер Волк назвал тебя по имени. Но, думаю, ты все же не так проста.

Видимо, это был комплимент. Странный от дочери эльфийского посла и в чем-то лестный из уст Дикой Кошки.

– Пора, – шепнула она, когда мы дошли до середины галереи. – Только не вздумай обидеть его.

– Не обижу, – пообещала я.

Сделала шаг в сторону и без предупреждения, по-настоящему, как она и просила, ударила Каролайн кулаком под дых, оттолкнула от себя и, подобрав юбки, забралась на широкие перила. Примерилась к высоте и спрыгнула на поросший молоденькой травкой газон. Недавно травмированная голень и сбитое колено напомнили о себе, но боль не могла меня остановить. Что до кинувшегося за мной стража, то Кара-Кошка сильно его переоценила: он меня даже не догнал.

Первый рычаг вниз. Второй – вверх и повернуть.

Ну здравствуй, диво дивное. Я к тебе.

Глава 52

Теплое дыхание высушило слезы. Губы в мелких ворсинках коснулись лба. Но сегодня его близость не уняла дрожи в руках и не прогнала тревогу из сердца. Я обняла гибкую шею и расплакалась. Не для того, чтобы разжалобить, а потому что поняла вдруг, насколько глупо было прийти сюда.

– Дура, – прошептала обреченно.

Стук в дверь, гомон под окнами…

Я улыбнулась через силу и поцеловала свое чудо между раздувающихся ноздрей.

– Кара передает привет.

Она хорошая. Только ума у нее не больше моего. Добраться сюда было несложно. А выбраться?

– Они ведь меня не выпустят, если я возьму твою кровь? А если не возьму, зачем мне выходить?