Осторожно, женское фэнтези!

Успела подхватить. Удержала каким-то чудом, не позволив рухнуть на землю. Уложила.

– Кто-нибудь… Помогите! – заорала, срывая связки.

Нащупала на груди кулон-передатчик и до отказа вдавила камень в оправу. С такой же силой стиснула его холодеющую руку.

– Доктор, пожалуйста… Эдвард! Эд!

Появились люди. Много людей.

Они что-то делали, кричали, тормошили меня зачем-то, по щекам хлопали, словно это я лежала на земле без сознания.

Потом возникли откуда-то стены. Светлый проем окна в полупрозрачных волнах занавесок. Знакомая кушетка. Чьи-то руки, содравшие с меня пальто.

Стакан, в котором плескалась вода. Его подсовывали мне под нос, чередуя со смятой салфеткой, и я долго не могла понять, зачем мне эта салфетка. Насморка у меня нет. Испачкалась, может быть?

Затем будто спала невидимая завеса, отреза́вшая меня от реальности, и я почувствовала резкий запах спирта и гвоздики.

Тут же вернулись все остальные чувства.

Я вскочила, но властная рука легла на плечо, вернув меня на кушетку.

– Посиди, девочка, – Крейг никогда прежде не обращался ко мне на «ты» и девочкой не называл, и от этого ощущение, что случилось что-то из ряда вон выходящее и ужасное, усилилось. – Посиди. Там знающие люди занимаются, а ты мне про конфету расскажи.

– Откуда вы… – начала я и умолкла: всплыло на границе сознания, что я говорила уже кому-то о конфете. Но не ему – кажется, доктору Кленси. Или леди Пенелопе, сейчас стоявшей рядом с полицейским. – Что с… доктором Грином?

– Занимаются, – повторил Крейг.

– Там был яд? Яд, да? – я смотрела на старика почти с ненавистью. Добился своего? Расшевелил библиотекаря? – Вы о таком, естественно, не думали! Не магия, не убийца на поводке – просто яд!

– Не просто. Про яд мы сразу думали и защиту сделали хорошую. Распознавание заложили. Сеть сработала бы, ты и дотронуться не успела бы. Думаешь, легко было такую защиту вокруг тебя держать и днем и ночью? Думаешь, чего ты жива до сих пор?

Крейг не кричал – рычал рассерженным зверем, и причин винить в случившемся меня у него было больше, чем у меня для упреков в его адрес. Это ведь я отдала эту чертову конфету Эду – его Эду, не моему. Моим он еще не стал, а со стариком, судя по тому, как они общались, их связывало многое. И если сейчас случится непоправимое…

– Саймон, – сказала я, отогнав последнюю мысль. – Саймон принес шоколад.

И заскулила, ссутулившись и закусив рукав платья, – теперь уже из-за Саймона.

Я же верила ему! Он поддерживал меня. Успокаивал. Выбивал из меня дурь на ринге и носил пироги своей мамочки…

Терпел боль, когда я вырезала на его теле имена пропавших.

Зачем? Чтобы получить оправдание тому, что помнит прежнюю реальность?

– Не Саймон, – новый голос заставил меня поднять заслезившиеся глаза.

Оливер. Он тоже был тут. Я даже огляделась, чтобы проверить, кого еще не заметила в комнатушке, примыкавшей к кабинету леди Райс.

Никого больше: я, наставница, Крейг и ректор.

– Это был не Саймон, – повторил он. – С семи утра мы вместе находились на полигоне еще с тремя преподавателями. Готовили площадку для комплексного экзамена. Этого не было в планах, окно освободилось неожиданно. Я сам посылал к Вульфу рано утром, чтобы предупредить. Тот, кто выбрал его личину, чтобы подобраться к вам, не мог этого знать. Хотя для него это вряд ли имело значение. Целью ведь было не Саймона скомпрометировать, а дать вам яд.

Не Саймон. Облегчение выплеснулось слезами.

Боже, за что? Почему не полосы даже, черные и белые, как у нормальных людей, а тонкие штрихи, распестрившие жизнь? Смех-слезы-радость-печаль…

Мне почти предложение сделали, и я почти согласилась, а тут…

– Сможете показать, где встретили того человека? – спросил ректор.

– Да.

Встала. Правое колено болело, и я не сразу вспомнила, как ударилась, стараясь удержать Эдварда. Но колено – мелочи, сама потом вылечу, как он научил.

– Милорд, – я сделала вид, что не заметила протянутой мне руки. – Что с доктором Грином? Как… – обернулась на Крейга: – Вы же сказали, что защита сработала бы, что я не взяла бы яд… А другой… Другой – да?

Полицейский и ректор переглянулись. Всхлипнула леди Пенелопа.

– Защита основывается на распознающих заклинаниях, – сказал Оливер. – Базовое плетение включает информацию о большинстве известных ядов и их компонентов, но может не сработать, если речь идет об уникальной рецептуре или веществах, которые не включены в базу из-за их редкости. Мы не всё проверили, и…

– Что там было?! – не выдержала я.

– Похоже на яд василиска. Сейчас проводят тесты.

– Яд василиска, – повторила я. – Он же не смертельный? Только если запустить укус, да? Я читала…

– Не смертельный, – тяжело выговорила Райс. – У тех тварей, что еще встречаются в природе. А тут… тут…

– Боюсь, тут использовали яд реликтового василиска, – закончил Оливер. – Настоящего василиска, обращавшего живое в камень.

– Но это… – показалось, что воздух превратился в удушливый дым. – Для него же…

Нет антидотов. Этот яд, как и взгляд мистического змея, превращал отравленного в камень. Не мгновенно, но тоже быстро. Всего за несколько часов…

– Можно его увидеть?