Остракизм в Афинах

В 1972 г. Дж. Кини и А. Раубичек, привлекшие внимание исследователей к поздневизантийскому тексту Vaticanus Graecus 1144, особенно подчеркнули тот факт, что в этом источнике речь идет о двух ступенях во введении остракизма: согласно вначале существовавшему обычаю, изгнание с помощью черепков проводилось в рамках Совета, а затем стало прерогативой демоса. Для Раубичека это стало поводом к модификации его предшествующей точки зрения о введении остракизма Клисфеном после Марафонской битвы (о чем мы писали выше). Теперь концепция этого исследователя стала выглядеть несколько иначе: в ходе своих демократических реформ Клисфен учредил остракизм как процедуру, субъектом которой был Совет Четырехсот. Затем законодатель сам подвергся этой мере (тут пошло в ход свидетельство Элиана об остракизме Клисфена), к началу 480-х гг. возвратился в Афины и внес изменение в законе об остракизме, передав его в руки народного собрания[489]. Все, что относится ко «второму пришествию» Клисфена, представляет собой, повторим, чистую фантастику; но самая идея о двух введениях остракизма, сначала Клисфеном в конце VI в. до н. э. для Совета, а позже, — конечно, не Клисфеном, а каким-то другим политиком (чаще всего называют в данной связи имя Фемистокла) — для экклесии, получила определенную поддержку в историографии[490].

Вышеупомянутый отрывок византийского анонима мы будем подробно рассматривать в следующем пункте этой главы (там же приведем и его полный греческий текст). Там же будет показано, что речь в нем на самом деле идет совсем о другом: о доклисфеновском обычае остракизма (или «протоостракизма») в Совете Четырехсот и о принятии по инициативе Клисфена закона об остракизме в его классической форме, в которой он функционировал в течение V в. до н. э., то есть в форме голосования черепками в народном собрании. Таким образом, и этот источник не дает оснований относить введение остракизма к 480-м гг. Справедливости ради отметим, что нельзя исключать внесения в это время каких-то изменений в закон об остракизме. Возможно, например, что изначально закон Клисфена лишь давал право экклесии проводить остракофорию, а обязательной и ежегодной эта процедура была сделана уже после Марафонской битвы[491]. Это в какой-то мере объяснило бы, почему на смену полному отсутствию применения остракизма вдруг пришло чрезвычайно частое его использование. Если такая реформа остракизма была проведена, то ответственным за нее действительно можно было бы считать Фемистокла. Впрочем, здесь мы вступаем в область догадок и неверифицируемых предположений. Как говорилось выше, традиция ни единым словом не намекает, что Фемистокл как-то причастен к закону об остракизме.

* * *

Итак, практически несомненно, что закон об остракизме был частью комплекса клисфеновских реформ 500-х гг. до н. э. А теперь попробуем конкретизировать историко-хронологический контекст этого закона, уточнить, на каком именно этапе эпохальных преобразований, проведенных «отцом афинской демократии», он был принят. Для этого потребуется рассмотреть важнейшие события политической жизни Афин в первые годы после ликвидации тирании и установить их правильную последовательность. Наиболее вероятная реконструкция, вытекающая из сопоставления важнейших свидетельств об этом периоде афинской истории (Herod. V. 66–73; Arist. Ath. pol. 20–21), выглядит следующим образом[492].