ОстротА. Записки русского бойца из ада

ОстротА выла, негодовала, проклинала меня, ненавидела и хотела уничтожить, как и любая ревнивица, а я уже слетал вниз, туда, где она не сможет мне ничего сделать. Пяток крутых ступенек вниз, поворот, еще ступенек десять, распахнутая металлическая, мать ее, дверь, и целое подземное царство за ней. В бункере стояла здоровая двухместная кровать, занимавшая большую часть его пространства, в ее ногах виднелись какие-то стеллажи с лежащими на них консервами и еще какой-то рухлядью. Не место, а мечта. Не знаю, как так вышло, что здесь никто не обитал, но это просто небольшой угледарский Клондайк, за который надо благодарить указавшего на него Комара, судьбу и Господа. На полу даже нашлись хорошие бронеплиты, вытащенные из чьего-то бронежилета. Их я оставил Гиннесу, так как был вполне доволен своим бронежилетом, а сам, чуть отдышавшись на кровати, начал прикидывать, где мы оказались.

В бункере, понятное дело. Но сейчас у нас цель донести провиант до предыдущего места расположения, там спокойно пообедать, отдохнуть и перевести сюда командира с медиком, а затем уже работать из этой точки. Пусть она чуть дальше от линии соприкосновения, но гораздо, гораздо безопаснее и надежнее. Да и вообще, сколько мы уже носимся по дачам? Судя по наручным часам, с того момента, как мы вышли за провиантом, незаметно прошло почти два часа. Звучит безумно, но время как-то протекало мимо, пока мы бегали по домикам, слушали залпы миномета, бежали дальше, прятались, успели пособачиться друг с другом. Почти два часа. Связи тут нет, поэтому нужно чуть подняться наверх и доложить командиру, что мы живы, мы неподалеку и скоро принесем, наконец, еду.

Связи в бункере действительно не было, поэтому я начал с некоторой опаской лезть наверх по лестнице, прислушиваясь, не падает ли прямо сейчас что-то на мою голову. Последние пять ступенек. Миномет вроде как молчит, нет ни свиста, ни залпов. Раз, два, три, четыре, пять…

Я высунул голову из-под козырька как раз в тот момент, когда в десятке-другом метров от меня рванул очередной заряд, а я инстинктивно повернул голову в сторону звука, наблюдая за новым столбом дыма через пролом в стене, который раньше был окном.

— Я тебя не отдам, слышишь? Я тебя никому не отдам. Ты мой, я и здесь до тебя дотянусь, ты мой, мой! — доносилось с улицы. Один из осколков вполне мог бы прилететь мне в голову, но пока нет. Пока пронесло.

Втянув голову назад, как черепашка, я поставил рацию на верхнюю ступеньку, залег под козырьком и начал вызывать ротного, пытаясь сообщить о нашем двойственном положении. С одной стороны, все неплохо — в относительной безопасности, с другой стороны, выйти отсюда нельзя. На нас ОстротА потратила слишком много времени и сил, чтобы взять и просто так отпустить. Она источает ненависть, она хочет крови. Я еще никогда ее такой не видел — развлечения, которые раньше были просто играми с элементами садомазохизма, перешли ту грань, когда она действительно хочет поставить на мне жирную точку.

Как только мы выйдем, а выйти нам нужно, появится очень высокая вероятность, что оператор очередной «птички» обнаружит на экране своего пульта маленькие серо-желтоватые фигурки, пробирающиеся через развалины, и охота начнется вновь. А если мы приведем украинцев к обнаружению нашей текущей располаги и они накроют из миномета именно ее, то будет совсем печально.

— Ротный — Графу: мы неподалеку, нашли хороший бункер, нас обкладывают, ждем возможности вернуться. Как принял?

— Граф — ротному: какой бункер? Надо было доложиться, куда пошли. Возвращайтесь по возможности. Прием.

— Принято, конец связи.

Ну, мне действительно было не до докладов, даже не вспомнил об этом. Ладно, еще совсем немного переждем, чтобы миномет замолчал минут на пятнадцать, и тогда доберемся до расположения. Специальная боевая программка на «рабочем» смартфоне говорила о том, что мы находимся в нескольких сотнях метров на юг от того домика, где обитаем вместе с Евреем, Капитаном и ротным с Мухой. Перебраться осталось всего ничего, самое отвратительное в виде беготни по незнакомым улицам, которые я видел впервые в жизни, подошло к концу.

Пятнадцать минут почти истекли, когда неподалеку снова ухнуло. Ну что же, нестрашно, посидим еще пятнадцать. В бункере я действительно чувствовал себя не то что как за каменной стеной (это было фактически так), а скорее как у Христа за пазухой. Любые взрывы, грозившие на открытом пространстве размазать тебя по поверхности, здесь были всего лишь затихающими хлопками, отдающими даже каким-то уютом. Стреляйте, старайтесь, а нам тут тепло, сухо и уютно. БК у вас тоже не бесконечный, сволочи. Может, в конце концов ваш миномет срисует кто-нибудь еще и развлечется нормальной контрбатарейной борьбой. Пусть ОстротА воет на улице, пусть заламывает покрытые трупными пятнами руки, пусть бесится. Ничего, переживет, успокоится. Мы обязательно поиграем еще, когда она, как и любая истеричка, придет в себя.