Остров гноллей

– А где причаливает этот волшебный паром, на котором можно переправиться на остров? – спросил Петер.

– Вообще-то это тайна, – сказал Смук. – Но ты спас мне жизнь, поэтому я расскажу вам. На северо-западе Дании, там, где Северное море, есть длинная полоска суши, идущая вдоль берега, она называется «Коса Аггера». Оттуда в дневное время ходит паром на Тюборон.

– А ночью?.. – прошептал Себ.

– Не просто ночью, а ровно в полночь, – поправил его Смук, – отправляется паром на Остров гноллей. С виду это совсем обычный небольшой корабль, но на борту у него нарисован чёрный баклан. Это происходит не каждую ночь. У парома нет расписания, никто не знает, когда он появится в следующий раз. Даже мы, гнолли, этого не знаем. Бабушка говорила мне, что это как-то связано с тем, кто именно хочет попасть на остров. Если человеку действительно жизненно важно попасть на паром, то паром придёт. А если это человек случайный, обманом или хитростью завладевший тайной проникновения на Остров гноллей, то он будет ждать появления парома до самой смерти.

– А Ромео тоже ждал этот паром? – внезапно спросил Себ.

Петер фыркнул от смеха.

– Ты совсем ку-ку? – спросил он громким шёпотом.

– Почему ты так подумал? – В голосе Смука не было слышно издёвки, и Себ пояснил:

– Ты читал нам, как он пьёт яд, и он ещё сказал: «Сюда, сюда, угрюмый перевозчик!» Я и подумал, что, может, он ждёт паром.

– Нет, – отозвался Смук. – Это он про другого перевозчика, которого звали Харон. Он перевозил умерших через Лету – такая река между миром живых и миром мёртвых. Хотя, я думаю, ты прав: что-то общее между ними действительно есть.

Себ ещё какое-то время представлял себе паром с чёрным бакланом на борту. А Петер воображал, как он становится лучшим игроком страны по боулингу и Изольда бросает в его сторону восхищённые взгляды. Вскоре комната наполнилась ровным детским сопением, и только Смук не спал. Слишком много с ним произошло событий за последние дни. Он никак не мог заснуть и думал, как уже завтра ночью окажется на своём острове, среди гноллей.

13. Сплошные страйки

Себ непременно хотел посмотреть, как Петер играет своим чудесным шаром, и папа, немного поворчав и несколько раз повторив Петеру, чтобы тот следил за младшим братом, отпустил их вдвоём. Шар они положили в рюкзак, сели на велосипеды и поехали на игру. В ноябре темнеет уже в четыре часа дня, и ехали они в сумерках, потому что тренировка начиналась в пять, и солнце уже село к тому моменту, когда Петер с Себом вышли из дома.

– Может быть, не надо этого делать? – вдруг сказал Себ, включая фонарики на велосипеде: передний белый и задний красный.

– В каком смысле не надо? – не понял Петер.

– Ну… не надо использовать нашего Смука как шар, – ответил Себ.

– Почему?

– Мне кажется, это нехорошо: он же стал нашим другом, а мы делаем то же самое, что делали все эти люди с деньгами, которые хотели всех обмануть, чтобы ими восхищались… Мы же не хотим быть на них похожими.

– Мы и не будем на них похожи! – успокоил его Петер. – Мы просто восстановим справедливость. Или ты считаешь справедливым то, что меня не берут в команду? – спросил он и пристально посмотрел на брата.

– Да нет… – смутился Себ, – я не о том… Просто…

– Вот видишь, тогда и проблемы никакой нет. К тому же мы не собираемся постоянно всех водить за нос. Так, один-единственный раз. Поставим на место этих зазнаек и ослов, а дальше я уже сам, без помощи Смука.

– А ты уверен, что справишься? – осторожно спросил Себ.

– Поехали, а то опоздаем к началу, – оборвал его Петер.

Дождя не было. Он, что называется, висел в воздухе, но не проливался. Серые тучи затянули небо, и казалось, мрачная влага провисит над городом до весны, но Петер с Себом знали, что это не так. Копенгаген находится между двумя морями, и с каждого из них дует ветер, гоняя тучи, как бильярдные шары. Завтра утром, вполне возможно, в окна уже будет бить яркое солнышко, как будто и не было всей этой хляби… И потом, с детства их приучали и дома, и в школе, что плохой погоды не бывает. Ну дождь… И что теперь? Это тоже погода, не плохая и не хорошая. Просто погода. Когда Петер и Себ ходили в садик, воспитатели часто выводили их в дождь на прогулку. Просто нужно надеть куртку с капюшоном и резиновые сапоги. Они никогда не боялись дождя и не чувствовали к нему неприязни. Они умели жить в любую погоду и радоваться ей, какой бы она ни была.

– У тебя есть план? – спросил Себ, поравнявшись с братом. – Что ты думаешь делать?

– Я зарезервировал дорожку недалеко от их разминочной. С пяти до шести тренировка, только потом сама игра. Я должен успеть за этот час убедить их в том, что я им необходим.

– А если они не убедятся? – спросил Себ, подъехав совсем близко.

– Осторожнее! Сейчас ты зацепишь меня рулём, и мы все поедем в ближайший травмпункт, вот тогда они действительно убедятся, что без меня вовсе не хуже, – предупредил брата Петер. – Сколько раз тебе повторять: не обгоняй меня справа! Не только меня – вообще никого! Устроишь аварию, тупоголовый ты гуанако.