Остров гноллей

– Ты думаешь, это так опасно?

Петер сразу же пожалел, что переполошил братика.

– Да не, это я так. Чтобы ты Изольду не захваливал.

Но Себ уже переключился на неожиданную находку.

– Смотри! – завопил он, вскочил на ноги и побежал к Петеру.

– Нашёл? – обрадовался тот. – Нашёл баклана?

– Смотри, какой камень! – На раскрытой ладошке Себа лежал камень с аккуратным отверстием посередине.

– Это называется «куриный бог», – объяснил Петер. – Он приносит удачу. Потом найдём тебе какой-нибудь шнурок, будешь носить его на шее.

– Красивый… – Себ ласково погладил камень пальцем. – Совсем-совсем чёрный. А отверстие внутри белое, как будто звезда на ночном небе…

И он осторожно убрал камень в карман.

Петер пересмотрел уже пару сотен камней, и в глазах у него начинало рябить.

– Знаешь, что мне это напоминает? – спросил он Себа.

– Не-а. Откуда я могу знать?

– Помнишь, папа нам летом показывал какой-то японский тест на компьютере. Для проверки мозга. Хорошо ли он у нас работает. Там надо было на рисунке найти уточку, бабочку и ещё какую-то зверюгу…

– Летучую мышь, – напомнил Себ.

– Точно! Летучую мышь. А нарисованы были при этом совсем другие вещи. А эти животные были как бы спрятаны, их силуэты… получались из линий совсем других предметов.

– Ага. И ты никого не нашёл. И даже когда я тебе пальцем тыкал в летучую мышь, ты в упор её не видел, – радостно сказал Себ.

– Да. Я об этом же. А ты нашёл всех трёх.

– Значит, у меня мозг работает лучше, чем у тебя, – гордо сказал Себ.

– Это ничего не значит, – сердито оборвал его Петер. – Глупый японский тест, и всё. Но возможно, это значит, что у тебя есть шанс. Понимаешь, о чём я?

– Нет, – честно сознался Себ.

– Ты должен искать сейчас, как тогда на картинке. Этот баклан может оказаться спрятанным в чём-то… другом, не похожем на него, понимаешь?

– Кажется, – осторожно согласился Себ.

И они молча продолжили поиски. Среди камешков попадались раскрытые раковины моллюсков, высохшие панцири крошечных крабиков, обточенные водой кусочки дерева, осколки стекла, теперь округлые и не способные никого порезать.

– А почему ты гнался за ней с пауком? – вдруг спросил Себ. – И смеялся над её именем? Раз она тебе нравится.

– Я не говорил, что она мне нравится, – сухо ответил Петер.

– Но это видно. Я понял ещё вчера, когда ты отдал ей шар. Ты как будто был под гипнозом.

Петер с удивлением почувствовал, что не сердится на брата из-за его приставучих расспросов. Ему даже было приятно. Приятно говорить о ней, пока она спит в машине. Приятно думать, что он скоро её опять увидит. Приятно ходить в её свитере.

– Это сложно объяснить, – сказал он Себу. – Подрастёшь – сам поймёшь.

– А вдруг не пойму? – не сдавался Себ. – Объясни сейчас.

– Типа такой способ… привлечь внимание девочки, – попытался найти нужные слова Петер.

– Это как когда павлин распускает хвост? Мы смотрели с мамой передачу про павлинов.

Петеру сравнение с павлином показалось обидным, но он решил не портить себе настроение препирательством с маленьким несносным существом, которое звалось Себастьяном.

– Да, – сказал он. – Хвоста у меня не было, и я воспользовался сенокосцем.

– Это не совсем то же самое, – задумчиво сказал Себ.

– Это совсем не то же самое, – поправил его Петер. – Но нужно проявлять собственную фантазию.

– Ясно. Спасибо, что объяснил, – сказал Себ.

– Главное, осторожнее с фантазией, – улыбнулся Петер. – Я теперь понял, что не всем девочкам нравятся сенокосцы.

– Им нравятся цветы и когда за ними ухаживают, – серьёзным тоном сказал Себ. – И водят их в кино.

– Видишь, ты и сам достаточно подкован, – похвалил брата Петер. – Ещё капельку фантазии – и будет прекрасный…

– Нашёл! – вскочил на ноги Себ. – Нашёл! Только он белый.

– Кто белый? – Петер тоже вскочил на ноги и подошёл к брату.

– Белый чёрный баклан, – ответил тот и протянул Петеру камень.

21. Блестящая мысль

– Ты своим тоже напиши, что мы играем в боулинг. И нас упомяни. Вдруг проверят.

– Ага, – сказала Изольда с улыбкой. – Пошла играть в боулинг с мальчиком, который загнал меня под машину пауком. Папа будет счастлив услышать такую новость.

Петер почувствовал, как уши снова нагреваются и меняют цвет.

– А твои родители в курсе той истории? – спросил он.

– Ещё бы. Я знаешь какая злая тогда была! Всё им рассказала в подробностях, какой ты.

– А какой я? – спросил Петер и встретился с ней глазами.

– Теперь уже и не знаю, что думать, – ответила Изольда, и в глазах у неё мелькнула задорная искорка. – Ты мне теперь гораздо больше нравишься. Это, наверное, из-за того, что на тебе мой свитер.

– Хочешь, я надену ещё твою шапку? – пошутил Петер.

– Не надо. Лучшее – враг хорошего. А то можем всё испортить.

Непонятно было, шутит Изольда или говорит серьёзно.

– Ладно, напишу папе, что пошла к Лизе и останусь у неё ночевать. Правда, завтра в школу с утра… Как быть с учебниками… Напишу, что мы завтра с классом идём в планетарий и учебники не нужны. Всё равно папа сегодня будет искать машину, ему не до меня сейчас. В полицию, думаю, будет звонить, в страховую.