Остров концентрированного счастья. Судьба Фрэнсиса Бэкона

Ни Кок, ни Кранфилд не имели ясной и твердой позиции относительно монополий. Кок нападал на монополии, поскольку они ограничивали проводимые им торговые операции, но, когда это было ему выгодно, он сам составлял патенты. Так, например, по поводу одного патента Кок заявил, что его владельца следовало бы повесить, но тот в ответ заметил, что патент был составлен лично сэром Эдуардом в его бытность генеральным атторнеем. Видимо, Кок полагал, что существует еще четвертый вид монопольных патентов – незаконных, но полезных (по крайней мере, для держателя монополии). Можно привести и более выразительный пример. Речь идет о так называемом проекте Кокейна. Поскольку вывоз некрашеных сукон в Голландию был для англичан крайне невыгодным (голландцы после окраски и «доработки» сукна продавали его много дороже), Уильям Кокейн (W. Cockayne), глава Истлендской компании английских купцов (Eastland Company of English merchants) и олдермен лондонского Сити, убедил Якова запретить вывоз из страны некрашеных и необработанных шерстяных тканей, т. е. экспортировать за границу полностью отделанное сукно без посредничества голландцев и получать тем самым бо́льшую прибыль. Король, которому Кокейн обещал доход в 300 000 фунтов ежегодно, согласился поддержать проект. В результате компания купцов, являвшаяся основным экспортером некрашеного сукна, была лишена лицензии на его вывоз, а вместо нее королевским указом от 23 июля 1614 года была создана новая, «королевская» компания, наделенная монополией на вывоз крашеного и отделанного сукна, т. е. один монополист сменил другого. Историки до сих пор спорят об истинных целях Кокейна. Но как бы то ни было, ничего хорошего из реализации его проекта не получилось: Голландия полностью запретила ввоз сукна из Англии, а у новой компании не было кораблей для самостоятельной доставки английского текстиля на континент. Кроме того, некрашеное сукно производилось главным образом в сельских районах, где не было ни технических средств, ни технологических навыков крашения и отделки сукна. Поэтому реализация проекта Кокейна привела к тому, что множество мастеров и подмастерьев остались без заработка. Спустя год Англия вынуждена была возобновить поставку на континент некрашеных сукон, но достичь прежнего уровня поставок уже не удалось[1023].

По мнению М. Пресвич, Кокейн обманул короля, Сомерсета, Саффолка и даже Кока[1024]. Хотя, возможно, это не было продуманным мошенничеством, а просто результатом недомыслия. Однако в моем контексте важнее другое – именно Кок активно поддерживал идею Кокейна, тогда как Бэкон сначала проявил осторожность, а затем и прямо указал королю на возможные пагубные последствия реализации этого проекта для английской экономики[1025].

Что же касается Кранфилда, то он тоже пользовался монополиями (и весьма эффективно), а также ростовщичеством как средствами для собственного быстрого обогащения. Пока шла борьба с монополиями (и с Бэконом), Кранфилд не уставал повторять, вместе с Коком, что монополии разрушают торговлю. Но став в сентябре 1621 года лордом-казначеем, он заявил, что никакой торговой депрессии, в которой он два-три месяца тому назад обвинял монополии и Бэкона, не только нет, но никогда и не было[1026].

Между тем 28 февраля Момпессона посадили под домашний арест. На всякий случай. Его охранял королевский сержант, которому было строго-настрого приказано не спускать глаз с «объекта». Но хитрый Момпессон заявил сержанту, что чувствует себя плохо – что-то с желудком – и должен срочно посоветоваться с женой, после разговора с которой он отправился в туалет, находившийся в ее покоях. Охранник, решив, что следовать за хозяином дома в отхожее место было бы «грубо (unmannerly)», стал дожидаться Момпессона у дверей. Ждал он его долго, час или два, но так и не дождался. «Монополист» выпрыгнул из окна и сбежал во Францию.

Поэтому в субботу, 3 марта, Кок вынужден был добавить в свое обращение к лордам просьбу оказать содействие в поимке беглеца. Лорды изъявили готовность помочь нижней палате в задержании Момпессона, а также приняли решение наложить арест на все его бумаги[1027]. Что же касается всех остальных вопросов, то Бэкон заявил, что лорды смогут обсудить их на совместном заседании обеих палат («conference») в ближайший понедельник 5 марта. Однако Кок попросил отложить встречу, поскольку коммонеры хотели бы изучить детали дела («prepare the Particulars»). В итоге договорились встретиться в четверг 8 марта.

«Такие речи бьют наверняка» [1028]