Остров Медвежий

Я вспомнил свой разговор с Герцогом. Пригрозил посадить его на диету я лишь затем, чтобы вытянуть из него нужные сведения, но забыл сказать, что поститься ему не обязательно. Выходит, Сэнди не лгал.

- Герцог просил вас принести ему снеди?

- Да нет же. Хотел сюрприз ему приготовить. Хотел увидеть его физиономию, когда жратву ему притащу.

Ничего не поделаешь. Вполне возможно, Сэнди говорил правду. Но не исключено, что история эта послужила ему как прикрытие для иной, гораздо более зловещей роли.

- Ступайте к своему Герцогу и скажите, что с завтрака диета отменяется.

- Хотите сказать, что я могу идти?

- Если мистер Хэггерти не предъявит вам иск.

- Буду я пачкаться, - произнес кок, схватив Сэнди за шею так, что тот запищал от боли. - Если хоть раз появишься у камбуза, я тебе шею сверну к чертовой бабушке. -Хэггерти подтащил Сэнди к двери и вышвырнул вон.

- Дешево отделался, я считаю, - произнес кок, возвращаясь.

- Он не стоит того, чтобы из-за него так расстраиваться, мистер Хэггерти. Возможно, старикашка не лжет, хотя это и не оправдание для воровства. Скажите, Моксен и Скотт сегодня ели после того, как поужинали пассажиры?

- Они каждый вечер ужинали на камбузе. Обычно буфетчики едят прежде, чем обслужить клиентов. Наши стюарды поступали наоборот.

После того как Сэнди ушел, я заметил, как озабочен Хэггерти. Смерть обоих стюардов, похоже, потрясла его. Этим-то и объяснялся тот гнев, с каким он обрушился на злополучного грабителя.

- Мне кажется, я установил источник отравления. Полагаю, что хрен инфицирован очень неприятным микроорганизмом под названием Aconitum napellus, который чаще всего обнаруживают в садовой почве. - Сам я о подобном виде инфекции никогда не слышал, однако такое объяснение звучало вполне убедительно. - Вас никто ни в чем не упрекнет. Факт инфицирования невозможно установить ни до, ни во время, ни после приготовления блюда. Были ли сегодня вечером остатки от ужина?

- Немного. Я приготовил кастрюлю для Моксена и Скотта, а остальное убрал.

- Убрали?

- Чтобы выбросить за борт. Остатков было мало.

- Итак, они за бортом? - Еще одна возможность упущена.

- В такой-то темноте выбрасывать? Объедки запаиваются в полиэтилено-вые мешки, потом мешки прокаливаются. А утром я их выбрасываю.

- Хотите сказать, объедки еще здесь? - спросил я, обрадовавшись, что ниточка не оборвана.

- Конечно. - Хэггерти кивнул в сторону квадратного пластмассового ведра, прикрепленного к переборке. - Вот они.

Подойдя к ведру, я поднял крышку. Хэггерти спросил:

- Собираетесь взять на анализ?

- Собирался. - Я опустил крышку. - Но теперь это невозможно. Ведро пусто.

- Пусто? Кто же это стал выбрасывать объедки в такую погоду? - с недоверием в голосе отозвался кок и зачем-то заглянул в ведро. - Странная история, черт побери. Нарушение инструкции.

- Может, ваш помощник...

- Чарли? Этот лентяй? Он не таковский. К тому же он сегодня не дежурил.

- Хэггерти поскреб седую щетину на голове. - Бог знает, зачем они это сделали, но, должно быть, выбросил мешок Моксен или Скотт.

- Да, - отозвался я. - Должно быть.

Я так устал, что ни о чем другом, кроме того, как добраться до своей каюты и упасть на койку, не думал. Устал настолько, что, лишь придя к себе и увидев койку, вспомнил, что все мои одеяла у Смита и боцмана. Случайно бросил взгляд на столик, на котором оставил справочники по токсикологии, и усталость мою как рукой сняло. "Медицинская юриспруденция", из которой я почерпнул сведения об аконитине, очевидно съехав во время качки, лежала у дальней подставки. Шелковая ниточка, подклеенная к обрезу книги, была вынута - событие само по себе ничем не примечательное, если бы не одно обстоятельство. Я точно помнил: страницу, которую я читал, я отметил закладкой.

Любопытно, кому же стало известно, что я изучал статью об аконитине?

Глава 5

Оставаться в своей каюте на ночь одному мне вдруг расхотелось.

Эксцентричный миллионер, переоборудовавший "Морнинг роуз", терпеть не мог запоров на дверях жилых помещений. Возможно, то было своего рода фобией, а может быть, он полагал (кстати, небезосновательно), что многие часто погибают из-за того, что им не удается выбраться из закрытой на замок каюты.

Как бы там ни было, запереться изнутри невозможно, на двери не имелось даже щеколды.

И я решил отправиться в кают-компанию, вспомнив, что там в углу стоит очень уютная кушетка. На ней можно устроиться на ночь и, главное, защититься от нападения со спины. В ящиках под кушеткой хранилась целая кипа мохнатых пледов - наследство от прежнего владельца, как и двери без замков. Но самое замечательное: помещение ярко освещено, сюда будут приходить люди даже в столь поздний час, тут уж вас никто врасплох не застанет. Правда, это не помешало бы выстрелить в меня через широкое окно кают-компании. Утешением, хотя и слабым, был тот факт, что злоумышленник или злоумышленники до сих пор не прибегали к актам явного насилия; правда, гарантии в том, что они не станут действовать напропалую, никто не мог дать.