Остров Робинзонов

Итак, умирая с голоду, изнуренные усталостью, с пересохшим от ругательств горлом, горевшим невыносимой жаждой, разбойники снова пустились в путь к порогам Амазонки, еле держась на ногах, спотыкаясь от изнеможения.

XIII. Попались в западню

Лодка с беглецами шла прекрасным ходом, скользя по спокойным водам Амазонки. Морской прилив и ветер подгоняли ее, и она быстро продвигалась вперед, делая около шести узлов в час, по словам Каванту, который употреблял для измерения ее скорости лаг собственного изобретения.

Таким образом на рассвете путники удалились уже на расстояние сорока миль от своих врагов.

К несчастью, плавание по рекам Южной Америки настолько же затруднительно, насколько и прелестно. Если здесь зачастую приходится плыть между берегами, окаймленными деревьями, по каналам, где зеленые ветви образуют восхитительный лиственный свод, зато нередко путь внезапно прерывается порогами, грядами, которые засыпаны острыми камнями.

В таких местах суда неминуемо разбиваются, если не принять необходимых предосторожностей. Обыкновенно их проводят через пороги посредством бечевы, высаживаясь на берег и привязав к лодке крепкий кабель. Таким способом удается благополучно миновать опасное препятствие.

Собственно, слово «кашуэра» означает почти то же, что водопад, но этим же именем называют те быстрые водовороты, где вода кипит точно в котле, омуты в виде воронки, образующиеся только временно при начале прилива и отлива.

Легкий ход барки поддерживался с одинаковой скоростью приблизительно до полудня, то есть до тех пор, пока можно было держаться фарватера, что представляло нелегкую задачу.

Амазонку можно назвать настоящим рукавом моря на протяжении пятидесяти километров от ее устья. Громадная река то разливается на необъятном просторе, подобно озеру, где не видно берегов, то дробится на множество каналов, переплетающихся между собой настоящим лабиринтом вокруг какого-нибудь зеленеющего архипелага.

Как раз в один из таких каналов попала наконец и барка, несшая на себе пятерых беглецов. Необыкновенно стремительное течение, ослабленное сначала морским приливом, снова приняло обычную быстроту, как только начался отлив, и речные волны не встречали более препятствия. Сверх того, глухой шум возвестил пловцам, что поблизости находятся пороги. Вскоре он усилился. То был протяжный рев вперемешку с оглушительным треском, подобным раскатам грома. Вместе с тем ход лодки замедлился, и судно после долгих усилий не могло больше бороться с течением.

– Эдакая досадная помеха! – пробормотал гасконец. – К сожалению, нам остается только покориться. Выйдемте на берег и потащим барку бечевой, насколько хватит сил.

Другого выбора, к несчастью, не было. Каванту, как умел, направил судно между двумя камнями, торчавшими из воды, и причалил довольно благополучно к берегу, где деревья уже значительно редели, указывая на то, что лес постепенно уступал место саванне.

Все вышли на землю. На носу барки крепко привязали кабель и осторожно повели ее дальше, стараясь, чтобы она не особенно сильно ударялась о подводные рифы. Это прохождение порогов заняло много времени и сильно измучило экипаж, работавший по сменам – без различия возраста и пола конвоиров. Жанна тянула бечеву в одной смене с маленьким индейцем. Только Изумруд, Золотая Шубка и Бархат, по-видимому, находили величайшее удовольствие в невольной высадке на берег. Как множество представителей человеческой расы, они предпочитали самому комфортабельному помещению на корабле прочный «коровий пол» у себя под ногами.

Чтобы миновать все гряды рифов, понадобилось полтора часа времени. Кашуэра Сан-Пабло более растянута, чем высока, она выступает только при отливе, тогда как при высоком стоянии воды пороги покрываются ею.

– Если б мы могли переждать, нам не пришлось бы так трудиться, – объяснил Каванту.

– Конечно, – подтвердила Жанна, успевшая преодолеть свое печальное настроение после отъезда, – конечно, господин Каванту. Но мы никак не могли мешкать.

Наконец последние стремнины были пройдены, оставалось только сесть опять в лодку и плыть дальше. Однако усталость, или, говоря точнее, изнеможение путешественников было так велико, что все единогласно приняли предложение молодой девушки – расположиться под сенью купы великолепных черных кедров в лощине, чтобы поесть в первый раз после бегства с «Сен-Жака».

– Гм! – озабоченно заметил на это гасконец. – По-моему, с нашей стороны большая неосторожность останавливаться здесь. Но делать нечего! Человеческие силы имеют свои границы, и отдых нам необходим. А затем, если те мошенники вздумают преследовать нас, – ну что же! – мы станем защищаться. Ведь не съедят же они всю нашу маленькую колонию тут, как не съели там.

– А вы полагаете, господин Каванту, – спросила Жанна, – что эта шайка способна погнаться за нами?