Остров Родос – властелин морей

Теперь наконец речь впервые пойдет о связи Родоса с Русью – благодаря факту ссылки на этот остров князя Олега Святославича (ок. 1053–1115 гг.). Событие, сперва достойное изумления: русский князь – и вдруг в ссылке на византийском острове! Однако при более тщательном изучении фигуры этого беспокойного и деятельного Рюриковича изумление постепенно исчезает, и это его византийское приключение начинает восприниматься как нечто само собой разумеющееся: чего только от Олега Святославича не следует ожидать! Для русских историков, унаследовавших точку зрения древних летописцев, князь Олег – фигура чуть ли не демоническая: еще бы, ведь само «Слово о полку Игореве» именует его Гориславичем в знак принесенных им Руси бед, но при этом живописует лихость грозного князя, когда он ступает в златое стремя в далекой Тмутаракани, у его врага, отнявшего его законное владение Чернигов, уши закладывает: «Были вѣчи Трояни, минула лѣта Ярославля; были плъци Олговы, Ольга Святьславличя. Тъи бо Олегъ мечемъ крамолу коваше и стрѣлы по земли сѣяше. Ступаетъ въ златъ стремень въѣ граде Тьмутороканѣ, той же звонъ слыша давныи великыи Ярославль, а сынъ Всеволожь, Владимиръ, по вся утра уши закладаше въ Черниговѣ… Тогда при Олзе Гориславличи, сѣяшется и растяшеть усобицами, погибашеть жизнь Даждь-Божа внука, въ княжихъ крамолахъ вѣци человѣкомь скратишась. Тогда по Рускои земли ретко ратаеве кикахуть, нъ часто врани граяхуть, трупиа себѣ дѣляче, а галици свою рѣчь говоряхуть, хотять полетѣти на уедие».

(Русский перевод: «Были века Трояновы, минули годы Ярославовы, были и войны Олеговы, Олега Святославича. Тот ведь Олег мечом крамолу ковал и стрелы по земле сеял. Вступил в золотое стремя в городе Тмутаракани, а звон тот же слышал давний великий Ярослав, а сын Всеволода Владимир каждое утро уши закладывал в Чернигове… Тогда, при Олеге Гориславиче, засевалось и прорастало усобицами, погибало достояние Дажьбожьего внука, в княжеских крамолах сокращались жизни людские. Тогда по Русской земле редко пахари покрикивали, но часто вороны граяли, трупы меж собою деля, а галки по-своему переговаривались, собираясь полететь на поживу!»)

Однако на деле все проще и сложнее. Внук Ярослава Мудрого, он был лишен отчего Черниговского княжества и всю свою сознательную жизнь положил на возвращение своей отчины. Отсюда его войны с дядьями – в первую очередь с Всеволодом Первым Ярославичем (1030–1093 гг.) и, по наследству, с двоюродными братьями, в числе коих был Владимир Мономах (1053–1125 гг.). Перипетии этой борьбы прекрасно освещены в «Повести временных лет», которую не место и не время здесь пересказывать, но к которой мы с удовольствием отсылаем заинтересовавшегося читателя. В основную вину Олегу ставили то, что он наводил на Русь половецкие орды (против половцев князь тоже воевал – но гордо, один на один, не вступая в коалиции с другими князьями), однако его противники без зазрения совести делали то же самое в борьбе с ним (например, сыновья Мономаха князья Мстислав и Вячеслав – в бою на Колокше), а когда после Любечского съезда князей (1097 г.), в котором принимал участие и Олег, Давыдом и Святополком Игоревичами был предательски ослеплен Василько Ростовский, Олег и брат его Давыд Святославич сказали: «Этого не бывало еще в роде нашем» – и вместе с Мономахом взялись за расследование этого дела. Для чего здесь рассказана сперва история более позднего времени? Да чтобы показать, что Олег если был и не особо лучше своих современников, то уж, во всяком случае, не хуже. Факты характеризуют его как бесстрашного воина, талантливого полководца, человека нрава гордого и неуступчивого, не теряющего духа при ударах судьбы, порой весьма серьезных.