Остров страха

— Почему же? — спросила Татьяна. Она прижималась к мужу, как к стволу могучего дерева. Карев не возражал. — Почему не Остров Мечты?

— Потому что Мечта всегда сопряжена со Страхом. Лишь страх мешает достичь цели. Ни внешние обстоятельства, ни отсутствие сил, ни злая воля завистников — только внутренний страх. Мы же многого боимся: например, проиграть, оказаться недостойными лучшей доли, оставить обжитый берег и привычный круг знакомых… всю жизнь чего-то боимся и не живем, а существуем. Страх — наш самый злейший враг. Поэтому Озеро пропускает к Алтарю лишь тех, кто готов платить какую-то цену и прорываться. Только тот, кто сумеет разобраться со своим страхом, преодолеет все барьеры и дойдет до Острова. А уж там…

Он обернулся на шум волн, махнул рукой.

— Бог весть, что там дальше. Я не знаю. Но я готов попробовать…

Он не договорил. Так и стоял, не оборачиваясь.

Вопрос напрашивался сам собой, и озвучила его Наталья:

— О чем ты хочешь попросить?

Артур обернулся.

— У Риты были два выкидыша, — сказал он. — Врачи сказали, что бесконечно пробовать нельзя, безопаснее для здоровья усыновить какого-нибудь милого малыша. В общем, ситуация сложная. — Он с печальной улыбкой развел руками. — Не ахти какое заветное желание, особенно если сравнивать его с мечтами о далеких звездах, кресле губернатора или первом месте в музыкальных чартах Европы и Америки, но уж чем богаты.

Никто не вымолвил ни слова. Наташа чувствовала себя ответственной за случайную откровенность.

— Знаешь что, Тура…

— Да?

— Всем нам нужно одно и то же — и тем, кто метит в губернаторы, и претендентам на «Грэмми».

— Что именно?

Она хмыкнула.

— All you need is love, бэби! Для ученого-исследователя ты довольно туповат.

Все рассмеялись. Напряжение спало, снова застучали кружки и ложки. Народу захотелось напоследок промочить горло.

Лишь Кира оставалась серьезной и молчаливой. Она о чем-то задумалась.

11

Уже за полночь. Полина Крупатина не спит. Вторая ночь ее пребывания здесь, кажется, тяжелее первой. Парень, что подарил надежду, ушел и больше не возвращался. А может, и возвращался, но не смог подобраться к ее тюрьме, потому что охранники усилили меры безопасности. Славик выставил стол и стул в коридор возле лестницы, притащил ноутбук и весь день играл в какую-то стрелялку. Слаб он на компьютерные игры, выглядит уязвимым, когда усаживается перед монитором и с улыбкой подростка терзает мышку. Но впечатления обманчивы. Когда звучит команда «фас», Славик становится опасным и жестоким, и заигрывать с ним уже нельзя. Полине всегда казалось, что держать такого типа в команде опасно, как собаку бойцовой породы, которая сегодня выполняет любую твою команду, а завтра, проснувшись в дурном настроении, бросится либо на тебя, либо, что гораздо хуже, на случайного ребенка. Но Даниил любит опасные игрушки.

Тот факт, что из своей охранной комнаты Славик переместился в коридор, свидетельствует о многом. Кстати, почему его телефон здесь работает? Спутниковый? Хорошо экипированы, нечего сказать.

Итак, Полина по-прежнему в заточении и не видит никакого выхода. Более того, чувствует, что ситуация только ухудшается. Второй охранник, тщедушный и кажущийся беззаботным Сережка, когда приносил ужин, вскользь заметил, что скоро его вахта здесь окончится и он уедет в отпуск. «Вот только с вами разъяснится все, и сразу уеду, — заметил парень, — а то у меня сессия на носу». На попытки выудить из него дополнительную информацию он отреагировал спокойно — просто вышел, не говоря ни слова. Из-за ремня на пояснице у него торчал мужской журнал с сиськами.

Час ночи. Тревога пробирается в самые дальние уголки сознания. Она разъедает ее, как жуки выгрызают старый деревянный дом. Ей кажется, что с Игорем случилась беда. Она не может ответить себе на вопрос, откуда это знает, но уверена, что знает. И еще она уверена, что скоро увидит его. Иначе и быть не может. Она не видела его целых двое суток — почти вечность! — и сердце разрывается от тоски. Она смотрит на луну, висящую над озером как гигантский уличный фонарь, и ей хочется плакать. Но слезы не идут, застревают в горле. Тишина в лагере начинает давить на уши. Ни цикад, ни сверчков, ни ночных птиц — в радиусе тысячи километров нет никого, кто издавал бы хоть какие-нибудь звуки. Только в соседнем окне горит свет. Кто-то из охранников не спит. Скорее всего, Сережка, студент несчастный.

Полина опускает голову на подоконник лбом вниз и начинает медленно молотить кулачками по оконной раме. Тун, тун, тун, тун…

Полина Крупатина в отчаянии.

12

Стасик отвел Наташу в сторону, пока староста и его друзья переговаривались с Артуром.

— Есть разговор.

— Сейчас? До завтра не терпит? У меня, честно говоря, голова пухнет.

— Я не знаю, но, скорее всего, не терпит.

Наташа вздохнула.

— Ладно, давай.

Они отошли к пляжу. На берег выходить не стали. Оба помнили вчерашний (уже позавчерашний) инцидент с купанием, кроме того, рассказ Артура Вейса добавил причин избегать близости с водой по ночам.