Остров вчерашнего дня

– Только Глэдис. Она его и в коттедж, когда Тони приехал, проводила, и тело нашла.

– Глэдис Эванс? – спросила наобум Нина, и дама захлопала ресницами.

– А вы ее знаете?

Ну да, Нина понимала, почему не позвали Эванс – потому что в Вичвуд приехал настоящий сэр Мэтью. И бездыханное тело настоящего же сэра Мэтью обнаружили потом в коттедже. А вот нотариуса к себе вызывал и составлял завещание не настоящий сэр Мэтью, который, наверняка одурманенный, лежал в соседней комнате, а фейковый.

Как фейковая мисс Блор позднее под видом настоящей прибыла на остров.

Для этого и нужна была вся комбинация: разыграть эту подмену в поместье орнитолога-педофила не вышло бы, приехал бы адвокат, отлично его знавший.

А так выманили птицелюба-мультимиллионера слухами об альбатросах в то место, где эти птицы водиться просто не могли, и когда пришел нужный час, позвали местного юриста, который сэра Мэтью в глаза не видывал. И этот «сэр Мэтью» подписал завещание с теми условиями, которые бы настоящий никогда бы не подписал.

Ну а затем миллионера убили, инсценировали самоубийство. И подмену никто не раскусил, еще бы, ведь настоящего сэра Мэтью никто толком не видел, а фальшивый наверняка под него тщательно загримировался.

Так же, как загримировался позднее под капитана Альберта Нарракота.

Мистер Eu. R. Dudd!

Точно такая смертельная интрига и была разыграна в романе Агаты Кристи «Почему не позвали Эванс», правда, с другим миллионером.

А горничная Эванс была единственной, кто видел подлинного сэра Мэтью во время прибытия. И хоть мистер Eu. R. Dudd и загримировался под сэра Мэтью, но не настолько, чтобы горничная не обнаружила подмену.

И поэтому заверить завещание, как это требовалось, позвали не ее, а слуг, которые его в глаза не видывали.

Вот поэтому-то и не позвали Эванс – ни в романе Агаты Кристи, ни в этой литературной вселенной.

А вот кого вместо Эванс позвали?

Это Нина спросила у самой Глэдис Эванс, особы молодой, но явно себе на уме и не деревенской дуры: такую на мякине не проведешь и фейкового сэра Мэтью после того, как она видела настоящего, пусть и мельком, не презентуешь.

– Да, богатый джентльмен был пожилым, но больным или подавленным совсем не выглядел. Ужас, что он всего день спустя отравился морфином!

Не отравился – был отравлен!

– Все твердил о колонии альбатросов, которые якобы живут у нас на горе, но я о таком не слыхивала. Может, его обманул кто?

Ну да, точно, Глэдис Эванс: обманул!

– А секретарша в очках тоже при нем была? – спросила Нина, и горничная охотно пояснила:

– Ну нет, она была до него и уехала до его прибытия. И потом снова прикатила уже только на следующий день.

Ну да, не могла же она крутиться около подлинного сэра Мэтью, у которого секретарши элементарно не было. Поэтому избегала прямой встречи с ним, но была рядом, чтобы обтяпать убийство самого богатого человека Британии.

Мистер Eu. R. Dudd тоже был в Вичвуде: в обличии шофера, другого постояльца, старого священника или молодого повесы: личины он мог менять мгновенно.

А потом, когда сообщница вывела из строя сэра Мэтью, он занял его место и потребовал не знавшего его в лицо адвоката, чтобы составить завещание.

И отписать все миллионы – кому? Не мистеру же Eu. R. Dudd, в самом деле?

Нина бросилась к столику и отыскала одно из старых изданий «Бизи Би». Заголовок, который она видела еще в больнице, гласил: «Оглашено завещание покойного сэр Мэтью Сетона: все получает его тайная любовница. Племянник-пилот отказывается оспорить последнюю волю дяди-миллио– нера».

И поняла, что смутно показалось ей странным уже некоторое время назад. Убийцы и мошенники не были в курсе, что у сэра Мэтью ну никак не могло быть никакой тайной любовницы – ведь сэр Мэтью очень любил детей.

Тут они и просчитались, не будучи в курсе истинных наклонностей самого богатого человека Британии и члена ложи Диомеда, о которой, конечно, понятия не имели.

Пробежав статью глазами, Нина наткнулась на имя этой «тайной любовницы» – Маргарет де Рашбриджер!

Так звали таинственную даму (и по совместительству третью жертву подлого отравителя) в «Трагедии в трех актах».

– А кого позвали? – спросила Нина, и Глэдис Эванс усмехнулась:

– Мистера и миссис Робертс. Они у нас недавно работали, семейная чета, свое дело знали, но были какие-то… уж слишком правильные! Как будто что-то скрывали.

Мистер и миссис Робертс? Чета слуг? Слишком правильные?

Нина бухнулась в стоящее в холле кресло.

Была ей знакома чета слуг – мистер и миссис Олдрин. Но ведь…

И тут она вспомнила, как в пылу миссис Олдрин выкрикнула свою девичью фамилию: Робертс!

Наверняка, убив пожилую леди, свою бывшую хозяйку, они слиняли, так как за ними ползли слухи об их причастности к этому преступлению, и не только переехали на другой конец Англии, но и сменили имя.