Освоение одиночества. О чем молчат любимым.

— Вы же говорили, что я не мужчина, а врач.

— Ну, не знаю...

— Я попробую, чтобы вы сами себе ответили. Хотели бы вы мне нравиться?

— Может быть, как и всем.

— Хотели бы чувствовать мою взволнованность? Если это ни чем вам не грозит!

— Хотела.

— Хотели бы чувствовать себя мною желанной?

— Доктор!

— Да ответьте же вы! Я-то пока знаю ответы на все мои вопросы!

— Тогда зачем спрашиваете?

— Чтобы вы их произнесли и тоже знали.

— Хочу!

— Мы все - и я, и чужие мужчины - не знаем ваших мыслей. Да они нас и не волнуют. А вот ваши состояния мы же чувст... Постойте! Как вы думаете, эту вашу потребность нравиться, волновать и вызывать у нас желание, мы чувствуем? Знают ли мужчины об этом вашем безмолвном вопросе к нам? Знаю ли я, что вы, даже не задумываясь об этом, хотите моего интереса, волнения, влечения?

— Вы сами сказали, что знаете.

— Откуда?

— Не знаю. Чувствуете, наверно? Вы специалист.

— И все чувствуют! И чужие, и муж... От других мужчин я отличаюсь только тем, что обсуждаю с вами то, что они не обсуждают. И тем, что отчетливее сознаю, что чувствую. Все чувствуют то же, что и я. Только по-разному доверяют своим ощущениям и в разной степени отдают себе в них отчет. Некоторые - как и вы.

Мы стайные животные.

В стае все друг друга чувствуют. Чувства заразительны. Вожак встревожился, вся стая настораживается. Вожак спокоен, стая спокойна. В стае друг друга удерживают своим состоянием, желанием!

Мужчины не знают ваших мыслей, но, как и все звери в стае, реагируют на ваши состояния. Правда, как и вы, сознают это в разной степени.

Сколько времени в сутки вы специально тратите на то, чтобы не нравиться, не волновать, не вызывать у мужчин желания?

— Нисколько. Я вообще о вас не думаю. И об этом никогда прежде не думала.

— О чем «этом»?

— О том, что я вызываю у вас.

— К вам прибежит малыш. Принесет свои «каляки-баляки». И спросит: «Тетя, тебе нравится, что я нарисовал?» Что вы ему ответите?

— Конечно, нравится!

— Потому, что вы сексуальный маньяк по рисункам?..

— Потому, что малыша хочу успокоить.

— «А у меня новые ботиночки!» - спросит, - «Тебе нравится?» Что ответите?

— Очень!

— Потому, что вы сексуальный маньяк по ботинкам?..

— Потому, что ребенок нравится.

— Девочка вырастает и всем видом спрашивает. «А у меня новенькие коленочки! Вам нравятся?». Что ответите?

— Нравятся! Нравятся! Ну и что?!

— А то, что все люди - такие же добрые, как и вы! В том числе и мужчины. Когда у них так спрашивают - словами ли, поведением ли, состоянием ли - все отвечают так же, как вы: «Да! Да! Да!». И все, как и вы, верят, что это самый искренний и добрый ответ.

— Ну и при чем это?

— А притом, что эта девочка с коленочками - вы! Все чувствуют ваше желание нравиться. Все воспринимают его как вопрос ко всем! Все, кроме мужа.

Ее ответ.

 — Сколько времени в сутки вы специально тратите на то, чтобы не нравиться, не волновать, не вызывать у мужчин желания? Послушайте свой ответ.

— Нисколько!

— Значит, не замечая этой своей нужды, вы, как пушкинская Ольга Ларина, всегда у всех спрашиваете, как им нравится все, что вы в себе не контролируете. Как всем нравятся ваши коленочки, ваша взволнованная грация, как волнует нас ваша не замеченная вами женственность?.. Вся реклама на женской привлекательности построена. Кто теперь верит, что женщина не знает, чем привлекает. Все убеждены, что их спрашивают, и спрашивают именно их. Все отвечают вам, как и вы ребенку, из самого доброго отношения к носительнице коленок. И все - уверены, что осчастливливают вас своей искренностью! А уж ни в коем случае не обижают!

— Уж такие-то все мужчины добрые и бескорыстные.

— Не ерничайте! Мужчины, как и вы, вовсе не всегда верно сознают мотивы своего поведения. Я рассказываю о реальных причинах их реагирования на ваше живое желание волновать. А вовсе не о том, как они его поймут и что сделают.

Многие понимают, что вы сорите привлекательностью без адреса ... Они к вам не подходят. Поэтому вы про существование нас таких не знаете и не догадываетесь. И муж теперь тоже понимает, что вы привлекательны с теми, кого не заметили. Но боится, что другим недосуг разбираться, вот и ревнует.

Представьте, что на ваш безмолвный и неосознанный вопрос ко мне я, лениво зевая, с кислым видом пробормочу: «Да нравишься, да волнуешь, да хочу». Это успокоит ваше желание нравиться?

— Нет, конечно!

— Я же ответил утвердительно. Чего же вам еще надо?

— Ну, чтобы вы были живым, взволнованным! - Начав, наконец, догадываться, что я не добиваюсь сексуальной взятки, или скорее почувствовав интуитивно, что я не кокетничаю и не провоцирую ее, а сам себя подставляю для исследования, чтобы вытащить наверх что-то ей нужное, но спрятанное, женщина немного успокоилась. Меньше ждала подвоха, и была готова эмоционально включаться в реальность наших отношений и моих вопросов.

— Чтобы взволнованным был врач?

— Нет, мужчина! - она едва заметно улыбнулась с озорным, но по-прежнему неосторожным вызовом.

— И что будет, когда вы убедитесь, что вы мне нравитесь, что я взволнован вами, когда почувствуете мое желание? Вы останетесь безразличны, обрадуетесь?