От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Двойные зеркала

Это – мрак луны.
Поздняя ночь, конец лета.
Осенние созвездия
Рдеют в бесплодных небесах.
Воздух пахнет скотом, сеном
И пылью. В старом саду
Созрели груши. Деревья
Разрослись из старых корней
И фрукты несъедобны.
Проходя мимо, слышу,
Как что-то шуршит, урчит,
Направляю свет на ветви.
Два енота, с ртов которых
Стекает слюна и сок горькой груши,
Уставились на меня,
Глаза их впитывают свет
Глубокими губками. Они
Знают меня и не убегают.
Идя по дороге в гору
Сквозь черные тени дубов,
Я вижу впереди, как сверкают
Повсюду из пыльного гравия
Точечки холодного синего света,
Как блестки железного снега.
Догадываюсь, что это
И становлюсь на колени,
Чтоб разглядеть. Под каждым
Камешком и дубовым листом
Паук, глаза его сияют мне
Отраженным светом
Из непомерной дали.

1952 Ян Пробштейн

Нореторп-норетсиг

Дождливая, дымная осень, в сияющем
Тихоокеанском небе высятся облака.
В парке «Золотые ворота» павлины
Ревут ревмя, расхаживая по опавшей листве.
В запекшейся нóчи, в дымящейся тьме
Кронштадтские моряки шагают
По улицам Будапешта. Булыжники
Баррикад подымаются и, дрогнув,
Обретают форму. Они принимают обличья
Крестьянских армий Махно.
Улицы озаряются факелами.
На каждом перекрестке горят
Облитые бензином тела
Соловецких анархистов.
Мимо офисов вжавшихся в пол
Бюрократов с почестями несут
Осунувшийся труп Кропоткина.
Во всех политизоляторах
Сибири идет набор среди мертвых партизан.
Бернери, Андреу Нин
Грядут из Испании с легионом.
Карло Треска пересекает
Атлантику с Бригадой Беркмана.
Бухарин вступил в Чрезвычайный
Совет народного хозяйства. Двадцать миллионов
Мертвых украинских крестьян посылают зерно.
Джульетта Пойнц ведет оргработу среди американских медсестер.
Горький написал манифест
«К интеллектуалам всех стран!»
Маяковский и Есенин
Сочинили совместную оду:
«Сами пусть с собой кончают».
В венгерской ночи́
Все мертвые говорят в один голос,
Пока мы едем на великах по зелёному
Калифорнийскому ноябрю в солнечных
Зайчиках. В подступающем вечере
Для меня этот голос
Отчетливей крика павлинов.
Как расписные крылышки, цвéта
Всех листьев осени,
Округлая юбка батик,
Которую я тебе сделал, под ветром
Раздувается на твоих несравненных бедрах.
Ах, роскошная бабочка моего воображения,
Улетающая в реальность реальнее
Всякого воображения, зло
Целого мира алчет живой твоей плоти.

1956 Иван Соколов

Недобрые старые времена