От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Белизна луны заполняет пространство без листьев,
Как музыка. Луной убеленный,
Воздух не движется. Белое,
Лицо твое движется навстречу моему.
Плотская грусть
Связует нас, как силки паутины,
Как созвучья, как тонкие запахи, как лунная белизна.
Твои волосы падают – и наши лица связуют.
Выпуклость твоих губ рядом с моими губами,
И рот мой чувствует мякоть твоего языка.
Летучая мышь врывается в лунную белизну.
Лунная белизна заполняет твои глаза,
И в них исчезают зрачки и радужницы исчезают –
Предо мною сферы холодного пламени.
Как оленьи глаза,
Они блуждают поблизости, в пустынном лесу.
Твое худощавое тело в ознобе дрожит
И пахнет морской травой.
Мы слушаем лежа
Звуки дыханья, одевшись белизною луны.
Ты слышишь? Мы дышим. Мы живы еще.

1966 Алексей Парин

День твоего рождения в калифорнийских горах

Ломанная луна на холодной воде.
Крики диких гусей высоко в небесах,
Дым от костра вторгается
В геометрию неба ночного –
Точки огней в бесконечности тьмы.
Я вижу за узкой полоской залива
Твоя черная тень колеблется возле огня.
На озере, скованном ночью, кричит гагара.
Но миг – и весь мир замолкает
Молчанием осени, ждущей
Прихода зимы. Я вступаю
В круг огневого света, держа в руках
Кукан с форелями нам на ужин.
Мы едим, и озеро шепчет,
И я говорю: «Много лет спустя мы станем
Вспоминать эту ночь и станем о ней говорить».
Много лет прошло, и снова
Много лет. Я вспомнил сегодня
Эту ночь так ясно, будто прошлою ночью она была.
А ты мертва вот уже тридцатилетие.

1974 Алексей Парин

Без единого слова

Молчаливые ветви застыли –
Жарко…

Распеленай свою душу

Мысли свои исповедай мне
Что было с тобой
Что происходит сейчас…

Словно колокол

В который никто никогда не звонил.

1974 Алексей Парин

Джек Спайсер (1925–1965)

Беркли во время чумы

Чума взяла нас и землю из-под нас,
Поднялась, как кипяток, заключив нас внутри.
Мы ждали и голубое небо скорчилось в тот час,
Почернев от смерти.

Чума взяла нас и стулья из-под нас,

Осторожно в комнату вошла
(Мы обсуждали Йейтса): помедлила немного,
Потом улыбнулась и умертвила нас.

Чума взяла нас, изменив пропорции наши,

Раздув до чудовищно необычных размеров нас.
Мы умирали чудовищно; было больно сначала,
Но оставила след тишины в наших глазах.

1950 Ян Пробштейн

Гомосексуальность