От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Она была частью этого бомжатника, она была сложным ребенком, качалась на кресле рядом с окном. Занавески из желтеющей тюли. Шоссе, поднимающееся над затопленной равниной. Белые крылья сороки. Формальная красота черного хода. Возраст человека лучше всего виден по обратной стороне его ладони. Увядающие фуксии мешают идти. Крытая красным крыша. Я неспособен найти именно ту соломенную шляпу. Протобульон. Кусочки ананаса. Заначка хранится в шкафу, упакованная бабушкой в тени маленького окна, позади крючка для пальто тяжелого от старых шнурков. Они сказали, он загремел в тюрьму, смылся оттуда, прикатился туда, открыл стрельбу. Мутная история, столь же бессмысленная, сколь и длинная. Синее пламя. Западные фильмы. Рыбацкие птицы с кольцами вокруг шеи, мешающими им глотать, удерживающими добычу. Утро понедельника. Нужное мне слово: «шампунь». Кошка дремлет под колесами припаркованной машины. На ее лобке было совсем немного волос, светло-коричневых. Я плавал в чистом бассейне. Играть с зажигалкой. Бесконечная экспансия. Мы ехали сквозь поля артишоков. Здесь не дрожат от страха – трепещут. Женщины, пахнущие аммонием, садились в автобус. Эти эмоции были предложены. Ноги, делайте то, что должны. Зеленоватый оттенок дерьма. О грамматическом анализе имен. Мгновения возвращаются, но мысль утрачена. Темно-коричневые плавучие дома, прибитые к берегу отливом, – люди зависают на крышах, играют на дóбро, на варгане, на двенадцатиструнной гитаре – только для того, чтобы снова поплыть, когда закат отразится в воде Ричардсон-бей. Нужно место, чтобы распределить события разума. Проза подобна саду. Твердый предмет. Какая-то желтая жижа жарится на воке: бобы, паприка, тофу, пророщенная фасоль. Старая катушка кабелей, превращенная в стол. Нормальный дискурс. Из инструментов предпочтительна перкуссию, она дискретна. Опиши всё это в зеленом блокноте. Тапёр. Автоматические жалюзи. Интерес – это то, что ты навязываешь. Телевидение пятидесятых. Эволюция почтового ящика. Решительный отказ воспроизводить скучную рутину стиха. Поджопник на удачу. Чешуйницы, колорадские жуки. Решительный сентиментализм, воспринятый как дескрипция. Его друг забыл ее сандалии. Тигровый бальзам. Мы остановились, чтобы выпить горячего шоколада со взбитыми сливками и обсудить сицилианскую защиту. Книжка коротких стихотворений, которая должна быть названа «Запасные части». Ароматные полотенца. Ментальная система раннего утра. Тенор-сакс – это оружие.