От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Женское движение России 1858–1905 годов институализировалось в общественном сознании как благотворительное и благотворительно-просветительское. Это верно не только для обеих столиц, памятуя, что женское движение в начале своего пути по определению было столичным и элитарным, но еще в большей степени это верно для провинции. Процесс аккумуляции активности женщин в интересах женщин как специфической социальной группы, смешение феминистских идей о социальной справедливости в отношении женщин и христианских идей о милосердии, установление связи между социальными и культурными процессами – все это характерно для пореформенной России. В провинции этот процесс протекал еще более выразительно. На место «умилительной дамской филантропии», осмеянной участницами женского движения, пришло понимание и рациональное объяснение причин «недостаточности» тех или иных социальных групп. Старые подходы «дамского благотворения» – практика оказания материальной помощи и личного покровительства – были замещены сознательной социальной и культурно-просветительной работой, которую можно определить как социальную работу, как деятельность, направленную на реабилитацию и поддержание женщин. По сути, женское движение само стало институтом социального призрения. Оно создавало образовательные учреждения для женщин различных слоев и групп, формировало свою попечительскую систему. Тема провинциальной благотворительности активно исследуется в последние годы667. Это вселяет надежду на то, что в ближайшее время появится возможность более широко и качественно рассмотреть феномен женской активности по преобразованию общества и формированию идентичности женщины-гражданки.

Движение, развивавшееся в закрытом обществе с сильным политическим режимом (с режимом, преодолевшим кризис), не имело другого пути развития, кроме институализации, что вело его к логическому завершению. На практике это вылилось в кризис движения на рубеже 1880–1890‐х годов. Лидеры и активистки движения продолжали поддерживать созданную ими институциональную структуру движения: многочисленные образовательные курсы для женщин, общежития, дешевые столовые, «очаги» для детей работающих женщин, биржи труда, кассы взаимопомощи, стипендиальные фонды и т. д. Но участницы движения первого призыва стали к этому времени женщинами преклонного возраста, а молодых участниц движения идеология благотворения как платформа их деятельности не устраивала. А. В. Тыркова поставила диагноз: отсутствие «подлинной идеологии» не привлекало в женское движение «женщин с демократическими общественными стремлениями», лозунги 1860‐х годов – право на труд, на знание, на свободу чувств и действий – уже были исчерпаны668. Стал актуальным вопрос об участии женщин в государственной и политической деятельности.

Вопрос идеологии и стратегии движения стал решающим для дальнейшего существования движения. Со всей очевидностью оформилась потребность в обсуждении, формулировке, осмыслении проблем своей социальной группы. По сложившимся традициям в российском женском движении любые коллективные действия, действия по мобилизации консенсуса развивались через организацию формальных структур, то есть через создание и деятельность организаций движения. Поэтому группа участниц движения предприняла попытку организационного оформления нового женского пространства – «порождающей среды» в виде женского клуба. Эта инициатива встретила сопротивление со стороны правительства, которое пыталось удержать женскую активность в форме институализировавшейся благотворительности.

Проект женского клуба Министерство внутренних дел запретило самым решительным образом. Эта «рубежная» организация, в уставе которой были зафиксированы цели саморазвития женщин по типу современных групп роста сознания и обсуждение проблем женщин, смогла зарегистрироваться лишь благодаря высоким личным связям ее устроительниц и только под видом благотворительного общества. В угоду властям предержащим оно было названо «Русским женским взаимно-благотворительным обществом». Благодарность и включение в почетные члены «Вз.-благ. общества» фрейлины Ее императорского величества Е. С. Озеровой за «неоценимые услуги»669 наводят на мысль об уровне использовавшихся связей для получения разрешения. Организация эта стала базовой для воплощения многих последующих инициатив и коллективных действий женского движения. В Москве создание подобной организации не увенчалось успехом.

Женское движение России первого этапа относится к общим движениям. Каждому типу общественного движения соответствуют свои критерии успеха и свой тип результативности.

Общие движения, по Г. Блумеру670, формируют новые культурные нормы и ценности, в отличие от специфических движений, которые имеют конкретные цели. Поэтому говорить о результативности общих движений сложно. Показателем их результативности может служить факт усвоения обществом ценностей, постулируемых движением. Но некоторые конкретные его результаты все же можно выделить.