От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

В нашем городке так мертвенно все было,
Точно он дремал средь заповедных мест,
Из определенных рамок жизнь не выходила,
Мне так скучно было быть в толпе невест.
Молодо и смело размахнулись крылья,
Я простилась с домом без тоски и слез.
Я ушла от сосен родины холодной,
Где влачила цепи монотонных дней,
Чтобы жить на воле и душой свободной
Все понять, изведать, полюбить людей.

Екатерина Смоликова

889

Другим литературным поводом для феминистской рефлексии служило творчество скандинавских писателей – Генриха Ибсена и Бьёрнстерне Бьёрнсона. Обличение существующей морали, протест против психологического угнетения женщин в семье, рассмотрение отказа женщины от собственного счастья в угоду действующим общественным установлениям как насилия над собой сделало этих писателей символическими фигурами русского феминизма. Изучение их творчества составило только что не направление в женской литературной критике начала ХX века. Бьёрнсон рассматривался как борец против двойной сексуальной морали и сторонник феминизма. Его утверждение, что только женщина может уничтожить «ложные идеи общества», находило горячий отклик у российских равноправок. Из творчества Ибсена были вычитаны такие проблемы женщины, как отсутствие привычки считаться с собой, со своими чувствами, нести за себя ответственность. Эти идеи перекликались с творчеством русских писательниц рубежа веков, той же О. Шапир, которая писала о долге женщины перед собой. Женщин призывали не принимать на веру установления традиционного быта, прислушиваться к себе, пестовать свое индивидуальное «я» и не подчинять свои интересы отвлеченному идеалу.

И хотя Ибсен не давал ответа на вопрос, может ли женская жизнь измениться кардинально, его творчество оценивалось в женской образованной среде очень высоко. Одна из авторш сборника «На помощь учащимся женщинам» так написала о влиянии его творчества:

Воплощая в художественных образах своих идеалистический порыв как протест против мелкобуржуазного строя жизни, Ибсен проявляет такую силу живого чувства, такую могучую индивидуальность, что заставляет нас верить в осуществимость мечты <…> И мы заражаемся его чувством, мы невольно верим в эту мечту, как ни противоречит ей сознание действительности и весь опыт жизни890.

Ибсен и Бьёрнсон были весьма популярны в студенческой среде, о чем свидетельствуют социологические опросы. Курсистки неизменно отмечали их как значимых для себя авторов. В целом студенческая среда, по данным ряда исследователей, более позитивно относилась к женскому равноправию, чем другие социальные группы891. За женское равноправие «без всяких ограничений» высказалось в 1909 году 66,2% студентов892, по другому исследованию в 1912 году – 81,4%893.

Объективно женская литература и критика способствовали сложному динамическому единству разнопорядковых элементов движения – активисток первого этапа женского движения и молодых адептов нового «политического» российского феминизма, благотворительных и политических женских организаций, столичных феминистских организаций и провинциальных женских организаций. В литературе вырабатывались объединяющие ценностные нормы, общие представления и оппозиции внешнему миру, развивался свой метаязык, обеспечивалась саморефлексия.

Участницы женского, феминистского движения – русские интеллигентки, – обретя свою социально-политическую нишу, вынуждены были создавать свой микрокосм, описывать свою реальность, собственную идентичность, объяснять свои намерения и свою деятельность по реорганизации общества, формировать женское сознание. Из-под их пера выходили не только публицистические статьи и критические обзоры, в которых социальные проблемы рассматривались с «женских» позиций и в приложении к жизни женщин, но и художественные произведения. В определенном смысле художественная литература была посредником между «новыми женщинами», «женщинами с претензиями» и обществом. В ситуации отсутствия свободы печати, с одной стороны, а с другой – в силу «мучительной расплывчатости» «женского вопроса» (по выражению О. Шапир) литература оказалась значимым средством самовыражения женского сообщества, средством поиска моральной поддержки и санкции общества, а литературный язык и образы становились языком женского идейного и философского поиска.