От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Большинство, однако, признавало необходимость создания центрального информационного органа. У Философовой не хватило политического опыта противостоять леворадикальным силам, стремившимся затормозить развитие феминистского движения. Она не смогла удержать ситуацию в своих руках – съезд пошел на компромисс. Устав заслушали, но не обсудили и не приняли, а проголосовали только за «желательность образования Всероссийского женского совета». И хотя Философова уходила с трибуны под аплодисменты зала, свою задачу она не выполнила: русский феминизм в ближайшие годы не мог присоединиться к международному движению. Парадоксальным образом цели правительства и социал-демократов совпали.

Главным результатом съезда было принятие резолюции об избирательных правах женщин. На 3‐й секции было заслушано два проекта этой резолюции. Одна резолюция требовала немедленной реформы российских законов с точки зрения равенства полов и предоставления всем женщинам равных избирательных прав во все органы власти вплоть до Государственной Думы (предложена Н. Мирович (З. С. Ивановой)). Другая резолюция, выдвинутая группой работниц, требовала того же – добиваться закона о всеобщем, равном, прямом, тайном избирательном праве без различия пола, вероисповедания, национальности. В этом проекте утверждалось, что женщины должны бороться за данный закон лишь в союзе с «сознательными группами», то есть в составе рабочих организаций. Присутствующий на съезде пристав запретил прения по предложенным проектам.

Работа над общей версией главной резолюции происходила в редакционном бюро, в которое от работниц вошли Е. Д. Кускова и А. Я. Гуревич. Так как полиция запретила обсуждение проектов, то редакционное бюро, сохраняя суть и дух резолюций, объединило их по своему усмотрению. В итоге в общесъездовскую резолюцию вошло требование «всеобщего избирательного права без различия пола, вероисповедания и национальности», с предложением работать во имя осуществления этой цели в существующих женских организациях и создавать новые. В ответ на это Кускова и Гуревич признали резолюцию незаконной, выразили протест и покинули бюро.

После оглашения резолюции на общем заседании в последний день съезда начались бурные дебаты. Группа работниц не признала эту необсужденную резолюцию и потребовала поставить на голосование свою. Кускова предложила более жесткий вариант: если нельзя обсудить проекты, то не следует принимать никакой резолюции. Председательствующая на заключительном заседании Тыркова, обладавшая немалым опытом партийной борьбы, проявила политическую волю и, воспользовавшись правом председательницы, предложила либо голосовать за резолюцию бюро, либо не голосовать вовсе в силу «формальных обстоятельств». Она при этом настаивала на том, что отсутствие резолюции перечеркнет всю работу съезда и снизит его значимость. Съезд, подчинившись воле Тырковой, проголосовал: большинство высказалось за, 6 человек были против, 30 воздержались.

Резолюция гласила, что работа Первого Всероссийского женского съезда, посильно осветившая как политические и гражданские запросы, так и экономические нужды современной русской женщины, привела съезд к глубокому убеждению, что удовлетворение этих запросов возможно лишь при равноправном с остальными гражданами участии женщин не только в культурной работе, но и в политическом строительстве страны, доступ к которому откроется только при установлении демократического строя, на основе всеобщего избирательного права без различия пола, вероисповедания и национальности. Резолюция призывала соотечественниц отдавать свою энергию уже существующим женским организациям и создавать новые женские союзы, которые вовлекут широкие круги женщин в сознательную политическую и общественную жизнь.