От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Она обратилась к теме развития личности женщин и определила цель женского движения как поддержание женщин в их стремлении быть «самими собою» и развивать «собственные индивидуальные возможности». И вот только тогда, в слиянии «двух различающихся психик в дружном строительстве жизни, впервые создается то общее, что должно стать нашим идеалом» (курсив Шапир)1261. В таком ракурсе женское движение представало как явление непреходящее, практически постоянное. Идеи «феминизма различия» были также изложены в докладах «Самосознание женщины как фактор обновления общественного строя» С. К. Исполатовой, «Женщина настоящего и будущего» А. Н. Чеботаревской, «Женщина у Вейнингера» М. М. Янчевской.

Эти идеи выдвинули русский феминизм на передние рубежи теоретической феминистской мысли своего времени и продемонстрировали его высокоинтеллектуальный и, в силу этого, элитарный характер. Перевод теории в политическую плоскость начался практически сразу, уже в откликах на съезд в периодике шло осмысление этих сложных идей. Так, Тыркова, развивая идею построения общества, в котором женщины и мужчины были бы разными и равноценными его членами, писала о необходимости «выработки нового женского характера», то есть новой женской идентичности. «Чтобы это стало возможным, нужно готовить общественные условия и психологию <мужчин и женщин. – И. Ю.>»1262. Милюкова считала, что для этого нужно шире распространять идею, что у женщин, кроме профессиональных и классовых интересов, есть еще и общеженские задачи. Она предлагала работать над их пониманием в женских клубах, союзах и обществах1263.

Судя по оценкам прессы, подавляющее большинство на съезде составляли женщины среднего класса1264. Отсутствовали представительницы высшего круга, было очень мало делегаток из низших сословий. Были представлены все регионы страны, хотя съездовское большинство составляли петербурженки.

На съезде был проведен анкетный опрос, но поскольку он был предпринят перед самым закрытием съезда, то возвратились лишь 243 анкеты. Тем не менее и они дают представление об участницах съезда. Средний возраст – свыше 30 лет (3/4 участниц), замужние и вдовы составляли 2/3. Среднее и высшее образование имели 84% женщин. Из них высшее – 29% (71 человек), гимназическое – 51% (123 человек), домашнее – 7% (18 человек), звание домашней учительницы имели 4% (9 человек), другое профессиональное образование – 3% (6 человек), образование ниже среднего – 6% (15 человек). 53% (128) женщин имели профессию. Из них 49 были педагогами, 33 – врачами и сестрами милосердия, 14 – служащими, 18 занимались литературной работой, 6 трудились в науке и на художественном поприще, 4 – в сельском хозяйстве, 4 были работницами. Были представлены данные и о мужьях: среди них было 29 медиков, 21 чиновник, 20 инженеров, 14 педагогов, 13 адвокатов и 8 служащих.

Таким образом, коллективный портрет российской равноправки представляет нам образованную женщину среднего возраста (по меркам того времени), имеющую семью, высшее или среднее образование и работающую в общественной сфере.

Съезд закрылся в торжественной обстановке в здании Петербургской городской думы. На банкете в ресторане Контана участницы съезда, поднимая бокалы с минеральной водой, провозглашали тосты за равноправие женщин, за освобождение женщин от мужского влияния, за свободу женской души. М. К. Цебриковой в ссылку была послана приветственная телеграмма.

Съезд презентовал на политической арене новую жизнеспособную демократическую силу, сплачивающуюся под идеями феминизма. Может быть, недостаточно еще идейно консолидированную, в большей степени разделяющую общедемократические идеалы и только осваивающую феминистские. Несмотря на все партийные интриги, русский феминизм продемонстрировал свою самостоятельность и самобытность, а также свои претензии на роль субъекта социальных преобразований, идеологией которого выступала интенсивно развивающаяся феминистская мысль. Кадеты не смогли подчинить своему влиянию движение, явно тяготеющее к социалистическим идеалам, а социал-демократы, в свою очередь, оттолкнули многих своих идейных союзниц из рядов равноправок. Лозунгами движения стали: «Женщины вне демократии обречены на неполноценное существование» и «Женщина должна сама проложить себе путь к свободе, не надеясь ни на какие партии». Реализация решений съезда возлагалась на «Русское женское взаимно-благотворительное общество».

Резонанс съезда был огромный. Через свою прессу на него откликнулись все политические силы: официальные – в газете «Санкт-Петербургские ведомости», правые – в «Русском знамени» и «Новом времени», октябристские – в «Голосе Москвы», кадетские – в «Речи» и «Русских ведомостях», а социал-демократические – в «Социал-демократе».