От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Действительно ли особенности физиологических функций женщины составляют нечто непреодолимое, роковое, во имя чего ей отводят противники женской эмансипации только район домашнего очага для проявления ее сил?

Е. Михайлова (1883)

«Новые женщины», они же «шестидесятницы», в отличие от нигилисток, сместили акценты в своей деятельности и вместо демонстрации пренебрежения принятыми социальными конвенциями обратились к решению социальных проблем. Мыслящие реалистки, они сделали упор на самообразовании, на выработке привычки к самостоятельному мышлению, на осмыслении проблем своего пола, их формулировании и предъявлении обществу. Именно эти женщины составили социальную базу женского движения, либерального по своим идеологическим установкам и целям. В их лице правительство встретило убежденных и стойких общественных деятельниц, ставивших сугубо практические и конкретные задачи.

Герцен писал в 1867 году:

Тут настоящий, сознательный протест, протест и перелом. Ce n’est pas une émeute, c’est une révolution477. Афродита со своим голым оруженосцем надулась и ушла; на ее место Паллада с копьем и совой478.

Многие исследователи женского движения России называют эту категорию женщин феминистками. Так, Ричард Стайтс считает, что использование этого термина правомерно479. Этот термин наиболее точно и по сути характеризует данную категорию женщин. Ранний феминизм и современный отличаются друг от друга, пишет Стайтс в своей книге, но сходятся в главном – в том, что тот и другой означают деятельность женщин в интересах женщин. Отличия раннего и современного феминизма Стайтс видит в следующем: современные феминистки отрицают «присвоение» мужских доминирующих иерархий и рассматривают сексуальный аспект проблемы как центральный. Также Стайтс использует термин «феминистка» на том основании, что другие термины еще в меньшей степени соответствуют обозначаемому явлению. «Либералка» несет в себе политический подтекст (чего не было в женском движении до 1905 года), а термин «прогрессивная женщина» использовался очень широко и применялся ко всем без разбора.

Первые участницы женского движения действительно заложили основы феминистской практики взаимопомощи женщин и обосновали ее. Но более детальное рассмотрение их взглядов показывает, что по мере теоретического обоснования своей деятельности, по мере развития теории женского освобождения и идеологии своего движения они разошлись между собой именно по указанным Р. Стайтсом вопросам: в отношении к доминирующим в обществе «мужским иерархиям», в отношении вопроса о сексуальной свободе женщины, а также в вопросе главенства, «первостатейности» «полового неравенства» (то есть гендерного) как основы глобального социального конфликта. И произошло это довольно быстро.

Представляется, что для удобства и с долей условности первых участниц женского движения можно называть феминистками. Но в данной работе они названы «новыми женщинами» – термин, который они использовали сами. Хотя это очень общее и собирательное понятие. Под «новой женщиной» еще в идеализациях 1840‐х годов понималась женщина, разделявшая передовые идеи своего времени, отбросившая обветшалые предрассудки, отстаивавшая свое человеческое достоинство и самостоятельно устраивавшая свою личную жизнь480. Из «новых женщин» рекрутировались участницы радикального и либерального движений, в том числе и женского, а затем – феминистского движения. Сами основательницы движения называли себя «дамами-организаторшами» и «распорядительницами» разного рода женских инициатив481.

Также в данной работе «новые женщины» выступают под более исторически корректным, на мой взгляд, названием: «участницы женского движения». И только последующие поколенческие призывы в движение молодых женщин, разделяющих феминистские воззрения и развивающих феминистские идеи, определены как «феминистки».