От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Участницы женского движения с момента его возникновения, с момента создания первых женских организаций взаимопомощи обнаруживали несправедливость в отношении женщин в различных сферах жизни общества и через анализ женских проблем и причин, их породивших, вырабатывали идеологию своего движения. Но говорить об идеологии, то есть о сложившейся системе взглядов в отношении проблем женщин и путей их решения, в середине XIX века и первого призыва в движение мы еще не можем. Это было только начало целенаправленного мыслительного процесса по осмыслению всего связанного с женщиной. И по мере развития движения и его идеологии пути тех, кто инициировал его, расходились. Например, М. К. Цебрикова – «новая женщина», «шестидесятница», одна из зачинательниц русского женского движения, – определенно не была феминисткой, так как основой ее взглядов были народнические установки. Эмансипацию женщины она считала необходимой для высвобождения сил и воли женщин с целью их работы по радикальной реконструкции общества в интересах низших, задавленных нуждой слоев населения. Идея самоопределения и свободы женщины безотносительно ее общественного долга, отказ от самопожертвования во имя «долга», идея сексуальной свободы напугали Цебрикову. Она пересмотрела свои взгляды и встала на позицию отказа женщины от «плотской» жизни в интересах «дела». Скорее Цебрикова являлась одной из основательниц этики революционного женского аскетизма. Также Мария Константиновна никогда не считала «женский вопрос» базовой проблемой социального неравенства и утверждала, что «дельный человек» никогда не посвятит себя ему целиком.

«Новые женщины» 1860‐х годов, не впадая в крайность нигилисток, тоже пересмотрели нормы красоты и изменили свой внешний облик. Они отказались от кринолинов, дорогих тканей; платье стало проще, практичнее, дешевле. На какое-то время простота вошла в моду. На волне этой моды в Одессе появилось даже «Общество ситцевых платьев», участницы которого носили платья исключительно из «простых» тканей.

На несколько десятилетий образованные женщины с претензией на «другую» жизнь, или «женщины с тенденциями», как тогда говорили, оделись в своеобразную униформу: черное шерстяное платье (в противовес светлому шелку аристократок) без всяких украшений, иногда с белым воротничком и манжетами. Зачастую они, так же как нигилистки, стригли волосы. В качестве примера можно привести описание А. Н. Энгельгардт, данное ее сыном в момент ареста матери:

Перед ним стояла молодая, изящная женщина в простом черном платье, лишь отороченном узкими ободками белоснежных воротничков, с единственной золотой цепочкой часиков на груди. Офицер отступил и низко поклонился Анне Николаевне482.

Таким внешним обликом кодировалось и материальное положение, и жизненные установки «новых женщин»: стыдно тратить деньги на «женские прихоти», «женские пустяки», не на «дело», не на нужды народа.

Впрочем, некоторые участницы движения 1860‐х годов одевались изысканно, как, например, А. П. Философова. Возможно, кто-то из этих женщин исходил из вполне практических соображений, особенно те, кто принадлежал к высшим слоям общества. По предположению П. А. Кропоткина, это могло звучать так:

Мы будем носить наши бархатные платья и шиньоны, потому что нам приходится иметь дело с глупцами, видящими в наряде признак политической благонадежности483.

Но для кого-то вопрос звучал иначе, кто-то озвучивал другую идеологическую позицию – позицию принципиальной инаковости женщин. И когда кавалер, спровоцированный шикарным нарядом, осмеливался патронировать даму – он получал серьезный идеологический урок. Привлекательная традиционная женская внешность также оказывалась вызовом.

Радикалки

Мюнхенские мечтательницы и идеалистки в жгучей атмосфере родины в несколько месяцев превращаются в выдержанных, стойких, искусных заговорщиц.

П. Лавров

Но после яркого, насильственно задавленного движения начала 60‐х годов чувствовалась просто потребность в каком-нибудь проявлении движения.

В. Засулич