От Ельцина к…? Книга вторая. Пьянящий дурман власти

Все это обостряло проблему стратегии выхода России из затяжного кризиса и создавало нервозность вокруг деятельности кабинета Е. Примакова, неизбежно усиливало настроения неопределенности и напряженности в политических кругах и одновременно стимулировало активность различных групп властвовавшей элиты, направленную на значительное изменение существовавшего баланса сил.

В то же время, как справедливо отмечали многие наблюдатели, это несоответствие было заложено в самой формуле урегулирования августовско-сентябрьского политического кризиса, приведшей Е. Примакова на пост председателя российского правительства. Элита тогда согласилась на утверждение этой кандидатуры как премьера, не имевшего ни собственной команды для проведения того или иного курса, ни прочных позиций в наиболее влиятельных фракциях истеблишмента и, что, пожалуй, самое главное, собственных политических и финансово-экономических интересов.

В таких условиях Е. Примаков был обречен действовать в духе программного оппортунизма, исходя не из целей, а из возможностей, то есть осуществлять такие, меры, которые в силу ряда причин не могли вызвать серьезного сопротивления со стороны различных влиятельных групп и оказывались единственно возможными в сложившейся ситуации хрупкого политического равновесия. Подобная линия поведения в значительной мере помогла премьеру продолжить консолидацию элиты, однако в то же время и приближала неизбежность важнейшего выбора пути дальнейшего развития страны, обусловленного объективным сужением коридора экономических возможностей.

Иной отличительной тенденцией осени 1998 года в российской политике было резкое снижение влияния президента Б. Ельцина и его ближайшего окружения на внутриполитические процессы. Российская политическая система вошла в период новых трансформаций, для которых характерно было назревание проблемы смены политических поколений и лидеров, значимые изменения в сознании и поведении основных политических группировок и персонифицировавших их фигур. Большинство российских политиков понимали, что сохранение статус-кво превратит российский политический класс в заложника политической нестабильности и непредсказуемости и станет главным препятствием на пути необходимых изменений в государственном устройстве и социально-экономической политике.

Это понимание, с одной стороны, способствовало постепенному перемещению центра принятия решений из Кремля в Белый дом, что лишь усиливало интерес к фигуре премьера и его деятельности, а с другой — подталкивало различнее фракции и группы истеблишмента к ужесточению борьбы за передел сфер влияния во властных структурах. Иными словами, началась активная подготовка к новому электоральному циклу, не исключая и возможности досрочных президентских выборов.

Пересечение и взаимодействие указанных тенденций в деятельности нового российского правительства и активизации элиты, начавшей борьбу за передел власти, создавали в политических кругах атмосферу неустойчивости и усиливали ощущение неотвратимости крупных политических изменений в России в ближайшем будущем.

Очередная болезнь президента, его явная неадекватность, с особой наглядностью продемонстрированные скомканной поездкой в Узбекистан и Казахстан и последующим отказом от участия в саммитах ЕС и АТЭС, инициировали всплеск активности ведущих российских политиков, попытавшихся использовать благоприятный момент для изменения баланса сил, который и породил принявшие массовый характер самовыдвижения в качестве претендентов на высший государственный пост. Однако более внимательный анализ позволял сделать вывод, что болезнь Б. Ельцина была всего лишь катализатором процессов ослабления лидирующей роли президента в российской политике, которые наметились в ходе августовско-сентябрьского политического кризиса. В этой связи наблюдатели указывали на следующие факторы.

В октябре стало очевидно, что Б. Ельцин окончательно утратил ресурс доверия в обществе. И хотя всероссийская акция протеста 7 октября не оказала серьезного влияния на положение российской элиты, принципиальным стало то обстоятельство, что лозунг отставки Б. Ельцина явился главным лозунгом манифестантов, круг которых расширился благодаря недовольству так называемого «нового среднего класса», ставшего одной из наиболее пострадавших от кризиса групп населения, а также за счет жителей мегаполисов, молодежи и т. д.

Резкая антипрезидентская направленность общественных настроений подтверждалась также и результатами социологических опросов, проведенных ведущими исследовательскими центрами страны. Согласно этим данным, рейтинг доверия к Б. Ельцину упал до рекордно низкой отметки за годы его президентства — около 90 процентов опрошенных не доверяли президенту, а около 75 процентов поддержали идею досрочной отставки главы государства.