От этого зависит ваша жизнь. Как правильно общаться с врачами и принимать верные решения о здоровье

4. Если вы хотите придать вашим словам официальный статус, это можно сделать различными способами. Можно составить прижизненное волеизъявление: заранее принять важные решения о медицинской помощи, которую вы хотите получить. Например, вы можете отказаться от использования искусственных методов поддержания жизни в случае наличия у вас неизлечимой болезни. Кроме того, повсеместно предоставляются формы предварительных директив о медицинском обслуживании. Существуют также формы согласия на донорство органов после смерти.

5. Помните, что такие разговоры — хороший метод планирования. Если вы переходите очередной возрастной рубеж, не считайте, что предыдущий разговор о смерти был пустой тратой времени. Каждый раз вы задумываетесь о тех вещах, которые в будущем могут иметь огромное значение. И как известно: повторение — мать учения.

Я не единственная, кто поддерживает идею ведения разговоров о смерти с относительно молодыми людьми. Врачи Б. Дж. Миллер и Шошана Бергер считают, что назначить доверенное лицо, которое в случае необходимости будет принимать решение за человека, нужно в возрасте 18 лет. Кроме того, по их мнению, в этом же возрасте стоит задуматься о составлении предварительной директивы[301]. Однако врачи не уточняют, когда стоит вернуться к принятым решениям, пересмотреть их.

В обсуждениях вопроса смерти следует участвовать регулярно, каждое десятилетие, а также вовлекать в такие разговоры своих близких. Это нужно для того, чтобы сделать такие разговоры частью нашей жизни, преодолеть неловкое молчание, возникающее при упоминании темы смерти, избавиться от желания игнорировать эту тему. Гибсон говорил, что разговоры в рамках TAD — своего рода репетиция, на которой мы учимся говорить о смерти. Если такой разговор впервые состоится в отделении реанимации и интенсивной терапии, учиться будет уже поздно.

Еще одна причина, по которой сессии TAD стоит проводить регулярно, заключается в том, что мы меняемся. А вместе с нами меняются и наши предпочтения. Мы стареем, наши близкие умирают, и мы начинаем отчетливо понимать, что смерть — это неотъемлемая часть нашей реальности, от нее никуда не деться. Вопросы остаются прежними, а вот наше душевное состояние меняется. Сначала мы можем чувствовать себя неуязвимыми, а потом вдруг потерять веру. Желание бороться может смениться принятием происходящего. Или наоборот.

КАК ГОВОРИТЬ О СМЕРТИ В КРИТИЧЕСКИЙ МОМЕНТ

Разговоры о смерти не всегда проходят в повседневной обстановке. Иногда происходят несчастные случаи, неожиданно обнаруживается серьезное заболевание. Например, 22-летний парень может попасть под машину, у 63-летнего мужчины может развиться рак легких. Люди, которые регулярно обсуждают вопросы жизни и смерти, привыкают к таким разговорам. Такие регулярные обсуждения могут помочь в моменты, когда разговор перестает носить гипотетический характер, когда он становится необходим. Если пациент способен отвечать на вопросы, необходимо вернуться к последнему разговору на тему медицинской помощи перед смертью, убедиться, что все сведения, сказанные пациентом ранее, по-прежнему актуальны. Восстановить уже имеющую информацию гораздо проще, чем выдумывать ее с нуля, особенно когда человек пребывает в ужасе и испытывает боль.

Кроме того, необходимо обсудить все серьезные обстоятельства, касающиеся конкретной ситуации.

1. Какую информацию пациент хочет знать и в каком объеме? «Защищая» пациента от правды, врач может лишь навредить ему, упростить ситуацию только для себя. Однако для некоторых пациентов неведение может быть лучшим вариантом.

2. Какое лечение предлагается пациенту? Обратитесь к стратегии «Спросите меня о важном». Каковы риски? Каковы преимущества? Какова вероятность того, что лечение поможет? Какие есть альтернативы? Будет ли паллиативная помощь сопровождаться реальным лечением?

В критические моменты эти вопросы важны как никогда. Они дают возможность принимать решение, основанное как на фактах, так и на обнадеживающих высказываниях. Помимо ранее обозначенных мной документов существуют и другие, например медицинские распоряжения относительно лечебных мероприятий по поддержанию жизни (англ. Portable Medical Orders, или POLST). Так они называются на государственном уровне, в разных штатах названия могут отличаться. Это официальные документы, аналогичные распространенным распоряжениям об отказе от реанимации (англ. do not resuscitate orders, или DNR)[302]. Эти документы подписывают врачи, а значит, они представляют собой распоряжения врача и подлежат выполнению в медицинских организациях. Форму POLST используют при лечении пациентов с серьезными заболеваниями или пациентов, ожидаемая продолжительность жизни которых составляет один год и менее. В данной форме излагается план лечения в соответствии с пожеланиями пациента в отношении медицинских мероприятий по поддержанию жизни. POLST дополняет предварительную директиву, превращая предпочтения пациента в отношении лечения в медицинские предписания.