От Голливуда до Белого дома

Кстати, мы с ней иногда танцевали в Палм-Бич уже после их с Кеннеди свадьбы. Сенатору Кеннеди тогда предстояла операция на позвоночнике, и в его отсутствие я сопровождал Джеки на некоторые приемы.

^{Танцуя с Джеки}

Палм-Бич в те годы был американской Ривьерой, туда съезжалось все светское общество. Там происходили лучшие вечеринки, зимний сезон там проводили знаменитые гольфисты и игроки в поло. Я знал всю компанию: у Майкла Батлера, который впоследствии выпустит мюзикл «Волосы», там был дом — с ним мы вместе охотились на лис и катались на лыжах; Рубироса приезжал поиграть в поло. Бывали там и другие мои приятели: Крис Данфи, Реймонд и Уинстон Гест, Бинг Кросби — частый гость с Западного побережья, молодой красавец Мики Ван Герберг, чья семья была среди столпов светского общества Палм-Бич, а он сам приобщил меня к турнирам по гольфу. Игорь нередко проводил там время у родителей жены, я тоже иногда останавливался в роскошном особняке Райтсменов прямо у пляжа. Дом был обставлен французской мебелью XVIII века, увешан бесценными картинами и набит дорогими безделушками.

Дом семьи Кеннеди находился в столь же престижной части Палм-Бич, но внутри выглядел не так блистательно, как дом Райтсменов. Это было уютное семейное гнездо, обставленное прочной мебелью, которая могла пережить разрушительные набеги кучи детей. Помню, как однажды на закате в те дни, когда я сопровождал Джеки на вечеринки, мы сидели на террасе с Джо Кеннеди.

«Послушай, Олег, — сказал он мне. — Не удивлюсь, если у тебя в голове возникли какие-то планы относительно Джеки. В других обстоятельствах у меня самого они могли бы возникнуть. Но суть проблемы проста: правда против домыслов. Что бы ни происходило, слухов быть не должно. А если слухи ползут, когда на самом деле ничего нет, это уж совсем глупо. Ты меня понимаешь?»

В любом случае между Джеки и мной ничего не было. Я находил ее обворожительной, и когда начал думать о создании ее гардероба, то понял, что ее образ станет для меня мощнейшим творческим стимулом. Она обладала таким изысканным вкусом и рафинированным чувством стиля, что я должен был превзойти самого себя — не больше и не меньше. Передо мной стояла сложная задача, но с предвкушением работы росло и мое чувство уверенности в себе. Собирая воедино все, что я знал о ее стиле и модных предпочтениях, я стал делать первые наброски будущего гардероба на пути из Нассау в Нью-Йорк в начале декабря 1960 года. Я вспоминал о проведенном вместе времени в Палм-Бич и воссоздавал в памяти ее образ.

Во многом он ассоциировался у меня с Египтом. Тут сыграли роль и ее загадочная, как у сфинкса, натура, и широко поставленные глаза. Думая о Джеки, я воображал фигуру, похожую на древний иероглиф: голова в профиль, широкие плечи, тонкий торс, узкие бедра, длинная шея и прямая осанка. Никогда нельзя недооценивать важность разворота плеч; он, вместе с длинной талией, помогает одежде хорошо сидеть на фигуре. У Джеки все это было. Дальше дело пошло проще. Я представил ее древней египетской принцессой, одетой в архитектурную по форме одежду лаконичного кроя, силуэтом напоминающую букву А. Я так и назвал этот силуэт: «А-линия». Это будет чистой воды минимализм: одежда простого кроя, исполненная из самых роскошных тканей. Мой дизайн должен подойти не только женщине с определенным, сформировавшимся вкусом, но и публичной фигуре, чья жизнь будет определяться рамками жесткого протокола.

^{Жаклин Кеннеди накануне инаугурации, 1961}

В Нью-Йорке я приземлился с двадцатью эскизами и помчался в свою студию, чтобы проверить, какие ткани и цвета есть у меня в наличии, дополнил образцами рабочие эскизы, которые увеличил в размере, и собрал портфолио. Потом я снова отправился в аэропорт, полетел в Вашингтон и прямиком из аэропорта приехал в госпиталь в Джорджтауне.

Войдя в ее палату, я увидел разбросанные тут и там эскизы лучших американских модельеров — Норелла[208], Сарми[209], Андреаса из магазина Bergdorf Goodman и других. Это меня не обескуражило; я посчитал, что они вложили в свою работу недостаточно усилий. На эскизах были платья из их коллекций — очень красивые платья. Но я-то предлагал нечто другое: абсолютно новый образ, созданный персонально для Жаклин Бувье Кеннеди в роли первой леди. Ни одна из моих моделей не была взята из коллекции, я придумывал их специально для нее. Я был уверен, что Джеки поймет мою концепцию, но опасался, что наряду с моими она будет использовать туалеты всех этих дизайнеров и цельного модного образа не получится. Джеки в тот день была сама любезность и общалась со мной как со старым приятелем, а не как с человеком, который пришел наниматься к ней на работу. «Как вы провели время в Нассау? — спросила она. — Там было весело?»

^{«Это будет чистой воды минимализм: одежда простого кроя, исполненная из самых роскошных тканей»}