От Голливуда до Белого дома

«Билл Бласс, противник всяческих причуд и выкрутасов, показал очень функциональную коллекцию, в которую входили костюмы в клетку Принц Уэльский с темными рубашками, двубортная шуба из енота и удобные вельветовые брюки цвета малины в комплекте со свитером в черно-белую клетку. Пожалуй, самой запоминающейся моделью его коллекции стало макси-пальто с красной окантовкой в стиле милитари, которое выглядело очень мужественно.

Олег Кассини, который назвал себя „Герцогом Сэндвичским“, потому что его показ проходил между дефиле двух других дизайнеров, продемонстрировал потрясающие пиджаки Неру, в основном двубортные, всевозможных цветов и сшитые из разнообразных тканей.

Среди них была даже модель-трансформер с воротником, который можно было отвернуть в виде лацканов. Кассини также предложил много мужских клетчатых брюк.

Джон Вайц показал несколько укороченных пальто-одеял, ставших новым словом в мужской моде. В вечернюю группу входил бежевый пиджак с белой окантовкой в ансамбле с розовой рубашкой и черным галстуком, а также темно-синий смокинг с красной окантовкой…

Сейчас мне кажется, что двубортные пиджаки Неру были самой консервативной моделью из всего показанного в тот вечер. Какая странная, какая поразительная эпоха!

Перманентная революция, однако, оказалась очень утомительной. Эта концепция скоро изжила себя, и к 1970-м верность традициям и отсутствие перемен стали по контрасту казаться радикальным новшеством».

Темп жизни в 1960-е все убыстрялся (в точности как музыка в Le Club каждый вечер), она выходила из-под контроля, и я уже начал от всего этого уставать. В погоне за оригинальностью мы теряли традиции; неспешный и вежливый жизненный уклад моей юности отодвинули в сторону за ненадобностью. Происходили и другие изменения, которые, по меньшей мере, вызывали у меня вопросы.

Перемены были и в моей семье — счастливые и печальные. Моя дочь Тина выросла так быстро! Она впервые вышла в свет в хьюстонском «Ривер Оук Клаб». Там в ее честь состоялся торжественный вечер, организованный Джин, которая теперь жила в Техасе со своим мужем Говардом Ли. Я тоже устроил по этому поводу вечеринку, и мне было приятно сделать это в городе, где теперь обитала Джин.

Мой отец умер в 1968 году. Он был абсолютно здоров, а скончался от того, что подавился куском мяса. Пережить революцию и все превратности судьбы и умереть от такой заурядной причины! Отец был нам очень дорог, и мы с братом сильно горевали. С его уходом закрылась еще одна дверь в прошлое.

В моей карьере тоже происходили бурные события, жертвой которых пало мое производство женской одежды. Виной тому была неуступчивость профсоюзов. В то время они придумали брать за основу оплаты труда работников цену, за которую будет продаваться платье, а не время, которое они потратили на его шитье, как раньше. Мне это казалось абсолютно нелогичным. Я провел немало времени за столом переговоров с представителями профсоюзов и уговаривал их пересмотреть свое решение в интересах индустрии. Я предлагал им фиксированную почасовую оплату вне зависимости от уровня сложности платья, ведь более дорогие модели и так требовали больше времени на изготовление. Они не желали уступать, и я тоже.

«Тогда я закрываю бизнес», — сказал я и перевернул эту страницу своей жизни. Создавать модели платьев я не перестал, просто на несколько лет прекратил выпускать их в большом объеме. Я сохранил линию очень дорогих туалетов, которые задавали тон и служили витриной для продвижения моих франшиз. Они шились в Италии — такая вот ирония судьбы. Круг замкнулся: сначала я был итальянцем, производящим одежду в Америке, а теперь стал американцем, производящим одежду в Италии.

В то время мне также довелось пережить свое последнее столкновение с крайностями 1960-х, которые не только были годами неистовых социальных экспериментов, но и отличались абсолютно непредсказуемой ситуацией в бизнесе, эдакие американские горки, как их называли. Можно было в момент сделать состояние и еще быстрее его потерять.

И никто не воплощал дух той безумной, динамичной эпохи лучше, чем Бернард Корнфилд, мой приятель, который чуть не стал моим бизнес-партнером. Это был короткий, но яркий эпизод в моей жизни.

Глава 13 Молодой человек с сединой

^{Олег Кассини, 1984}

Кто-то живет счастливой, спокойной жизнью. Эти люди много работают, достигают определенного успеха и наслаждаются плодами своего труда. Их корабль всегда на плаву — это и есть американская мечта.

У других случаются настоящие катастрофы. Они тоже много работают, добиваются успеха, а потом вдруг — раз — и, по неведомым причинам, их корабль переворачивается. Да, жизнь бывает несправедлива.

Третьим просто везет. Они не изнуряют себя работой, но их подхватывает волна успеха, и на ее гребне они скользят по жизни.

У большинства же, как я подозреваю, вообще нет четкого жизненного сценария.