От Голливуда до Белого дома

„Нет, это невозможно“, — ответила она. — Это неправильно».

С этими словами она поднялась по ступенькам в дом, оставив его одного… в полной моей власти.

Своей властью я распорядился разумно. Не знаю, что заставило меня напасть на него сзади вместо того, чтобы ударить по голове; возможно, это были воспоминания о моем тюремном опыте. Я ведь действительно мог убить этого ублюдка. Но я проявил благоразумие и хорошенько огрел его по спине. Он взвизгнул и рванул к своей машине.

Наверное, для него это было унизительно, но я не был удовлетворен и жаждал крови. Я вскочил в нашу машину — «Нет, не надо!» — кричала Джин — и погнался за ним.

Он поехал на юг, повернув на Уилшир, я сидел у него на хвосте. Когда Хьюз обнаружил преследование, он прибавил скорость и стал проезжать на красный свет. Я сделал то же самое, и мы вдвоем посреди ночи мчались по бульвару Уилшир. Он затормозил у отеля «Таун Хаус», где у него был номер люкс. Я немного отстал и вбежал в холл отеля, когда за ним уже закрывались двери лифта. В бешенстве я устремился к стойке портье. «В каком номере живет Хьюз? — потребовал я ответа. — У меня с ним назначена встреча».

Я подошел к лифтам, намереваясь подняться наверх, но тут спустилась одна из кабин, откуда высыпали его телохранители и стали теснить меня к выходу. «Убирайся отсюда», — кричали они мне.

«Мне нужен Хьюз!»

Они продолжали выталкивать меня из отеля. Я понял, что шансов у меня нет, и заявил телохранителям: «Передайте этому ублюдку: все, что я сказал ему раньше, остается в силе. Пусть он никогда не ходит по городу в одиночку».

Это была хорошая фраза, и она немного успокоила мою раненую гордость — но лишь на время. Я отправился домой к Джин. «Как ты могла так со мной поступить?» — потребовал я у нее ответа.

«Говард мой старый друг, — сказала она. — Он просто пытается помочь».

«Где вы были?»

«В Лас-Вегасе».

В Лас-Вегасе?

«Он сказал, что может собраться с мыслями только в своем самолете, но когда мы поднялись в воздух, он снова попытался на меня надавить. Сказал, что любит меня».

С меня было достаточно.

Через несколько недель мы пошли на вечеринку к Конни Мур и Джонни Мачио, и там, посреди гостиной, стоял не кто иной, как Говард Хьюз. Как только он меня увидел, то по моему бешеному взгляду сразу понял, что сейчас произойдет, и бросился вверх по лестнице. Я побежал за ним, но он заперся в одной из спален. Я колотил в дверь кулаками и кричал: «Трус! Трус!»

Я слышал, как он звонил кому-то по телефону. Вскоре появились четыре его охранника, и под их защитой он вышел из спальни, спустился по лестнице и покинул вечеринку. А я не отставал от них и осыпал Хьюза насмешками и угрозами. Это была кошмарная сцена, ужаснувшая Джин… Но Хьюза она не остановила, как не остановила бы меня, если бы мы снова встретились. Он продолжал звонить Джин. Как я потом узнал, он сказал ей: «Ты замужем за сумасшедшим».

Несомненно, с точки зрения американского здравомыслия я вел себя странно. У меня были сложные, в русле традиций Старого Света, взгляды на брак, и их не понимала даже Джин. С другой стороны, бескомпромиссная и наивная американская концепция брака тоже казалась мне бредовой. Для американцев семья — это всё или ничего. Если сексуальное влечение или тяга к общению пропадали у пары хоть на день, это был конец, брак распадался. Слишком, на мой взгляд, жесткий подход к такому серьезному проекту.

Думаю, что американцы путают секс с романом, роман — с любовью и все вышеперечисленное — с браком. Европейцы, в свою очередь, проявляют больше лицемерия в браке и больше искренности в естественных проявлениях человеческой натуры.

Для меня брак — это партнерство на всю жизнь, и я готов был под этим подписаться. Мимолетные отклонения от курса совершенно не означали, что партнерство и семья должны разрушиться. Я искренне верил, что проживу в браке с Джин до конца моих дней. Да, у меня были интрижки на стороне, особенно когда отношения в семье становились напряженными (и во время наших вынужденных разлук), но я всегда проявлял осторожность и не ставил Джин в неловкое положение. При этом от нее я требовал как соблюдения внешних приличий, так и безусловной верности мне. Двойные стандарты? Вероятно. Было ли с моей стороны глупостью беситься из-за сфабрикованного студией малоправдоподобного романа Джин с Тайроном Пауэром во время съемок в фильме «Острие бритвы»? Безусловно.

Вообще-то Тайрон Пауэр являлся другом нашей семьи на протяжении всего брака, но был один период после войны, когда он страшно меня раздражал. Они с Джин тогда играли главные роли в картине «Острие бритвы», и студия (по каким-то своим соображениям, видимо, для рекламы) решила запустить в газетах слух об их романе. Я знаю, что все это было смехотворно, но наш брак переживал тогда не лучшие дни, и я чувствовал себя униженным.