От и До. Книга 2. Свидетельства бывших атеистов

И с течением времени я понял, что моя жизнь будет вращаться среди коренных народов Сибири. Коих сорок два, от Урала до Дальнего Востока. И большинство из них, конечно же, обделены вниманием. Я имею в виду с точки зрения религиозной. И уже в 2001 году мы основали миссию «каждый народ», целью которой было донести Евангелие до народов Сибири на их языке.

Мы брали тексты, переводили их, ездили, записывали и издавали диски. Эти диски распространяли среди различных организаций, среди различных протестантских общин. И таким образом, наша работа вышла в такой, я бы сказал, межденоминационный просвет. И, наверное, это как раз была та ступенька, которая меня в конце концов привела в Православие.

Как он относился к Православию к началу нового тысячелетия. Вот там, где мы работали, среди народов, там не было видно православных, к сожалению. И в Байдае только сейчас строится Православный Храм. И в Бурятском автономном округе у нас сейчас двадцать два прихода. И у каждого прихода есть свой Храм. А населенных пунктов, если я не ошибаюсь, двести сорок.

Конечно, там мало народу живет. Там всего живет сто пятьдесят тысяч человек, но все равно. И тем более, когда мы ездили к эвенкам, эвенам, тапаларам, кетам, нганасанам, селькупам, вот и на востоке, и везде, мы не очень встречались с православными. Не очень. Не было такого контакта какого-то. Но надо отдать должное, что в то время те люди, с которыми мы были знакомы, на авторитет которых опирались, в основном, это были зарубежные пастора, они относились очень негативно к Православной Церкви, к сожалению. И все проповеди, и учения о Православной Церкви были направлены на то, что это идолопоклонство, конкретно, непосредственно. И получается, что Храмы, это храмы практически сатане. То есть, вот в таком плане.

И даже я знаю, что общины собирались, и молились против Храмов, так скажем, чтобы они в конце концов были разрушены. Даже до такого доходило. То есть, было такое противостояние, я бы сказал. Но так получилось, что я не коснулся Православной Церкви никаким боком. Ни с кем не встречался никогда практически. И я как-то жил параллельно, так скажем, да, с православным миром, не пересекаясь нигде. Ни с православными глубоковоцерковленными людьми, которые могли бы мне хоть что-нибудь сказать, ни с кем. Вот как-то так вот происходило.

Как он открыл для себя православный мир. Случилось это как раз по причине, я бы сказал, народов, наверное. Потому что мы всегда старались, и понимали, что Евангелие должно звучать в каждом народе. Не только на их языке, но в понятной им культуре. Оно должно быть вписано, вшито в культуру этого народа. Чтобы это была их весть о Христе.

И когда мы говорили о бурятах, то это, например, гэсэр есть, который очень похож на повествование Нового Завета, есть жертвоприношения, которые бурятские шаманы делают. И которые один в один как в Священном Писании, в Книге «Исход». И так далее, и так далее. То есть, мы все это копали, изучали. И когда у нас возник вопрос: «а как же проповедовать русским людям?», в это время мы учили в Красноярске, у нас центр миссии был там, и мы организовали небольшую общину, там были все русские люди.

И мы говорили: «а как же русским проповедовать? Из какой культуры?» И ответ невольно прозвучал: «Православной!» И я подумал: «а я ничего не знаю о Православном мире, вообще ничего не знаю. Что это такое? Это христианство, но какое-то странное», мне было удивительно.

И вот тогда, это было на грани того момента, когда мы переехали в Улан-Удэ, мы так путешествовали: там и там основывали общины, в Улан-Удэ. И вот там я в первый раз сходил в Православный Храм. Пришел, постоял, посмотрел. Меня очень сильно впечатлило, и я купил книжки. Святого Иоанна Кронштадтского, Антония Сурожского, и вот не помню еще, какую-то третью книжечку.

Когда я стал их читать, я, конечно, удивился, насколько это глубоко. По-другому не скажешь. Обычно протестантские книги отличаются такой водянистостью, я бы сказал, изложения, когда очень много воды. А здесь все сжато, все серьезно, что не просто нужно читать, а нужно изучать, углубляться. Мне очень это, конечно, понравилось, и я стал больше читать, больше изучать, больше углубляться.

И, конечно, передо мной все еще стоял вопрос, который меня мучил с самого начала моей протестантской жизни. Это: «что есть Церковь?» Потому что встречались с различными общинами, которые утверждали, что есть Церковь. Это сейчас в протестантском мире популярна и везде практически проникла идея теории ветвей такая, да. Где говорят, что все верующие во Христа — это Церковь. Они говорят сейчас.