От литеры до литературы. Как письменное слово формирует мир, личности, историю

Если христиане пришли к формату кодекса из пергамента, то последователи двух восточных учителей, Будды и Конфуция, получили в свое распоряжение еще более поразительные явления в технологии письменности. Чтобы взглянуть на самые выдающиеся экземпляры этих новшеств, я отправился в Британскую библиотеку, где хранится Алмазная сутра – один из сводов записей учения Будды, попавший из Индии в Китай и переведенный на китайский. Сутра, как и еврейская Библия, представляет собой свиток, который кажется очень хрупким. Одна его часть покрыта ровными строчками, некогда черными, а теперь выцветшими от возраста, постоянного использования и действия плесени, местами почти сливающимися со светло-серым материалом. В другой части разместили черно-белый рисунок, на котором изображен Будда, беседующий с учениками.

Путь этого свитка в Британскую библиотеку начался в конце XIX в., столетия, когда странствующий монах Ван Юаньлу наткнулся на комплекс пещерных храмов, где находились древние буддийские изваяния и настенные росписи. Ван Юаньлу был не буддистом, а даосом, но тем не менее найденные святыни далекого прошлого так поразили его, что он решил посвятить остаток жизни их восстановлению[273].

Работая в одной из пещер, Ван обнаружил в стене трещину, которая привела его в потайное хранилище, где оказалось множество бронзовых статуй, картин и более пятидесяти тысяч литературных документов[274]. Они прекрасно сохранились благодаря сухому климату пустыни и тому, что еще в XIV столетии пещеру замуровали, скрыв от злоумышленников, дневного света и сырости, то есть создав идеальные условия для одного из самых замечательных сокровищ мировой литературы[275]. В пещере находились фрагменты более чем пятисот экземпляров Алмазной сутры, многие из которых были настолько истрепаны, что разобрать текст почти не представлялось возможным. Эти пришедшие в негодность экземпляры сутры поместили в пещеру, потому что уничтожать или выбрасывать священные тексты было недопустимо.

Алмазная сутра уникальна также в жанровом отношении. Невзирая даже на то, что Будда совершенно не заботился о записи своего учения, его последователи из более поздних времен вложили в уста учителя нехарактерные для того времени упоминания о письменном слове. Когда Будду спрашивали, много ли духовной пользы можно обрести, заполнив реку Ганг драгоценностями, он ответил, что полезнее будет преподать людям одну из его сутр[276]. Алмазная сутра и сама поощряла последователей учения разбирать и переписывать ее. Указание на письменную форму существования задекларировано прямо: «Если человек возьмет, заучит и прочтет весь текст полностью… и изучит его, то следует знать, что этот человек преуспеет в изучении высшего, первейшего и удивительнейшего Закона, а место, где находится эта сутра, является местопребыванием Будды или его достопочтенного ученика»[277][278]. Будда и письменный текст объединились. Алмазная сутра, подобно самовоспроизводящемуся организму, порождала свои копии, превращаясь в нечто сходное с тем, что создал Ездра: Священное Писание.

В пещере обнаружились буддистские сутры, написанные на санскрите и доставленные в Китай из центров буддизма в Индии, но большинство свитков и складывающихся книг были написаны на китайском языке. Ничего удивительного: пещеры находятся в издавна населенной китайцами местности Дуньхуан – оазисе между пустынями Такла-Макан и Гоби, на опорном пункте Великого шелкового пути, который соединял Китай с Северной Индией и Персией. Буддизм смог прижиться в Китае, поскольку его сутры не были связаны ни с какой-либо конкретной культурой, ни с какой-либо определенной территорией, как многие более древние тексты, например «Эпос о Гильгамеше», поэмы Гомера или еврейская Библия. Общедоступность этих текстов и рвение многочисленных миссионеров-буддистов позволили учению найти сторонников во всех сословиях и распространиться далеко за пределами Индии.

Появление буддистских сутр в Китае сопровождалось двумя принципиально новыми и очень важными явлениями. Если санскритские тексты, хранившиеся в Пещерах тысячи будд, писали на пальмовых листьях, то китайские тексты в большинстве были написаны на новом материале, которому предстояло преобразовать мир литературы, – на бумаге.

Бумагу делали из древесных волокон – главным образом из древесины широко распространенной в Китае шелковицы (тутового дерева), которую тщательно измельчали, потом вымачивали в воде для разделения волокон, после чего делали из них плотную массу без добавления клея или каких-либо других связующих веществ. Я своими глазами наблюдал подобный процесс в бумагоделательной мастерской на Тайване. Древесные волокна измельчали, из полученной целлюлозы отжимали воду, потом разглаживали массу, высушивали и прессовали. В результате получались гладкие легкие листы, которые можно было складывать или сворачивать. Имя предполагаемого изобретателя бумаги Цай Луня, жившего в эпоху Хань (206 г. до н. э. – 220 н. э.), и сегодня пользуется большим уважением.