От любви с ума не сходят

- Здесь больница, а не питейный дом, - прошипела я вслух. Наверное, все это выглядело более чем странно, но через мгновение и Феликс, и медсестра ожили: студент нашел в углу совок и веник и стал заметать осколки, а полная степенная сестра милосердия, чем-то похожая на немолодую монашенку, выгоняла из ординаторской Витамина, приговаривая:

- Ишь, повадились пить в ординаторской… Тоже мне трактир нашли! Ужо я вам с Лоркой, пьянчугам, задам жару!

Инцидент вроде бы был исчерпан, и я не стала задерживаться на шестом этаже - надо уносить отсюда ноги, пока еще они меня носят, цинично усмехнулась я про себя. Захватив историю болезни, я в сопровождении Феликса спустилась к себе. Он вместе со мной зашел в психотерапевтический кабинет и, прислонившись к стене и не сводя с меня свои немигающие глаза, спросил:

- Что произошло, Лидия Владимировна? У меня создалось впечатление, что этот санитар хочет на вас наброситься…

- Может, ты и прав, Феликс. Мне показалось, что у него начинается белая горячка, и я испугалась. Возможно, ты мне спас жизнь, - я притянула его к себе и, слегка пригнувшись - на каблуках я была выше него, - чмокнула его в израненную щеку.

Мне удалось прогнать его спать в палату, пообещав, что я обязательно его разбужу, если меня куда-нибудь вызовут.

Сама же я по всем канонам жанра должна была провести бессонную ночь, размышляя о жизни и смерти. Ведь за пять минут - всего за пять минут, я проверяла по часам! - я чуть не стала и убийцей и жертвой. Но мой организм потребовал отдыха; я заснула прямо там, где сидела, - на жесткой узкой кушетке в кабинете, без всяких подушек и одеял.

Я спала богатырским сном, и хорошо еще, что ночь выдалась такая спокойная: никто не сходил с ума и не метался в пьяном бреду - я не уверена, что кто-нибудь смог бы меня в эти часы разбудить.

20

Утром, сидя в ординаторской на подоконнике, я рассказывала про свое ночное приключение Володе и Эрику, которого специально попросила зайти в больницу пораньше, пока наши пациенты если уже и проснулись, то еще не очухались. Я постаралась говорить очень кратко и уложилась в двадцать минут. Мне пришлось начать свой рассказ с того, что я смогла выведать у Васи Козлова, хронического шизофреника из Кащенко. За последнее время случилось столько разных событий, что я совсем упустила из вида - оказывается, что Синицын ничего не знает о похищении старушки из психушки! Эту часть наших похождений в изложении Эрика Володя выслушал молча, без комментариев, и на лице его отражались самые разные эмоции: восхищение, возмущение, недоумение; но на губах его играла при этом чуть заметная улыбка, так что я поняла, что победило чувство юмора, и немного успокоилась. Мне его мнение было далеко не безразлично, и я в глубине души боялась, что он сурово осудит мое, честно говоря, предосудительное поведение, как грубое нарушение врачебной этики.

- Если бы эта ситуация повторилась, я снова бы сделала то же самое, - произнесла я с вызовом, когда детектив закончил свой рассказ, но Синицын только тихо засмеялся.

Зато им обоим показалось совсем несмешным то, что я утаила от них факты, подтверждающие вину Викентия-Витамина. Красивое лицо Эрика приняло надменное выражение, а глаза Володи совсем потемнели, когда он спросил:

- Ну и что ты собиралась делать с Плюскиным? Прижать его к стене и потребовать, чтобы он рассказал, кто ему заплатил за убийство Али и твое собственное? Может, ты еще хотела ему пригрозить - при помощи Феликсова молоточка?

К сожалению, о ночных событиях он узнал сначала от Феликса, с нетерпением поджидавшего его у входа в отделение, а не от меня - и сделал почти верные выводы.

Я скромно потупила глаза:

- Извините меня за то, что я не сразу все вам сообщила. Я просто хотела кое-что обмозговать и…

Я не знала, как продолжить фразу, поэтому, когда Володя прервал меня, это оказалось очень кстати:

- Ну конечно, ты просто мечтала стать очередной его жертвой? Ведь Феликс только чудом оказался на месте вовремя…

Я молчала, уставившись в пол. Ну как я могла им рассказать о том, что сама чуть не стала убийцей? При свете дня мои намерения показались мне еще более чудовищными.

Почувствовав, что пауза затянулась, я посмотрела на моих верных рыцарей. Увы, они действительно были в этот момент похожи на крестоносцев, чей крест - глупость их Прекрасной Дамы! Ну ладно, лучше уж выглядеть в их глазах дурой, чем кровожадной злодейкой, у которой к тому же не хватило пороха довести свою месть до конца.

Наконец, они заговорили - и сколько же нелестного мне пришлось о себе выслушать! Хорошо, что я умею неприятные вещи пропускать мимо ушей. Потом мне это надоело, и я сказала:

- Ладно, я с вами согласна, я поступила, как круглая идиотка. Каюсь - и хватит об этом. Давайте думать, что нам делать дальше. Убийца у нас есть - наемный убийца, я в этом не сомневаюсь. Как нам выяснить, по чьему наущению он действовал? И второй вопрос: как нам добиться справедливости?

Тут они замолкли.