От начала начал. Антология шумерской поэзии

(Базальт и гранит, поскольку они также выступали против Нинурты, подвергаются его проклятью (436–447). Подобную же участь разделяют три камня неизвестной породы (448–462). Затем настает очередь диорита.)

Мой царь встал перед диоритом,[201]
И в порыве сердечном, прямодушно, напевно ему промолвил,
Нинурта, сын Энлиля, такую судьбу ему назначил:
«Диорит, ты в битве изменил направленье,
Как густой туман предо мною развеялся,
Ты против меня не вздымал оружья —
"То ложно, есть лишь один господин,
Кто соперник Нинурте, сыну Энлиля?" — так воистину ты молвил.
И за то с северных гор тебя подымут,[202]
Из страны Маган тебя да вывезут,
Острой медью тебя, как кожу, обрежут.
Я, владыка, для возвышенья моего геройства тебя предназначу!
И царь, кто далеко свое имя прославил,
Изваянье свое навеки мне изготовит,[203]
В Энину, в храме великолепном поставит,
В местах омовенья установит, достойным образом тебя устроит!»

(В тексте определена судьба 49 (47) камней, из которых 30 благословляются, остальные подвергаются проклятью {416–646, табл. X–XIV). Последние две таблицы — XV и XVI — посвящены торжественному возвращению Нинурты на своей ладье и хвалебным гимнам. Первое славословие поют мореходы его судна. Оно включает пожелания для правителя (видимо, Гудеи). Затем героя приветствуют боги Ануннаки, благословляет отец его Энлиль и перечисляет его подвиги. Заканчивается поэма гимном, прославляющим богиню Нисабу и произносимым от имени автора произведения. В самых последних строках автор снова обращается к Нинурте.)

Государя великого Энлиля сын, Нинурта, дитя могучее Экура,[204]
Нинурта, пресветлый землепашец небесный, управитель Утеса могучего,
Отца-родителя своего слава, сколь хвала тебе величава!
Это — песнь шир-суд Нинурты.

Э-гей, жи-вей!.. (Песнь пашущего быка) {9}

Э-гей, жи-вей!
Ты, бык,[205]

ша-гай, шею под ярмом склоняй!Царский бык, шагай, шагай, шею под ярмом склоняй!
Это я, страны землепашец,
Это я, Энлиля сын,
Я — Шумера господин

Э-гей, жи-вей! Окликам моим внимай,

К понуканьям привыкай![206]
<...>

(Строки 10–13 разрушены.)

Ныне к матушке я пойду.
К матушке Нанше я пойду.[207]
Хлеб в суму мою вложу.
Воду в мехе припасу.
К виденью во сне да буду готов.
«Вот, землепашец, хлеб твой — ешь!» так воистину мне скажет.
«Вот, землепашец, вода твоя — пей!» — так воистину мне скажет.

Э-гей, жи-вей!

У матушки Нанше во храме возлег.
Нанше доброй ночи сказал.
Хлебом он суму наполнил.
Мехи он водой наполнил.
Он к виденью во сне готов.
Землепашец виденье узрел:
Бык молод ой заговорил,
Бык копытами забил.
Землепашец матушке молвит:
«Еда готова — в суме мой хлеб.
Вода готова — наполнен мех.
Я к виденью во сне готов».

( Строки 34–42 разрушены.)[208]

Кто в полях разрыхлит комья!
Кто с полей отгонит птиц?
Кто за плугом справа встанет?
Кто у плуга слева пойдет?
<...>

(Строки 47–50 разрушены.)