От общественной организации к гражданскому обществу

Есть, конечно, и другие примеры политики внедрения. Например, попытка вызвать большой энтузиазм масс политикой малоэтажных застроек, которую пытался внедрить президент РФ Д. А. Медведев на посту президента РФ. В контексте это стало не более чем поощрением откормленного олигархического чиновничества к строительству коттеджных посёлков. Вопрос в другом, каким ветром эти мысли приносятся в головы наших политиков, и почему они уже на входе имеют искажённый смысл.

Малоэтажным строительством в целях своего внедрения в развивающиеся, аграрные страны занимаются все капиталистические страны. Через создание «образцовых сельскохозяйственных общин» миссионеры капитализма поддерживают контакт с туземным населением, пропагандируют преимущества капиталистического пути развития и т. д. В России же строительство элитных посёлков рядом с традиционными деревнями, а часто и прямо в их среде и на их территории, пропагандируется только ненависть друг к дружке, но, видимо, эта пропаганда и заложена в политику «малоэтажной застройки». Самое грустное здесь – это опять ожидание того времени, когда трущобы сметут коттеджи, и Россия опять умоется кровью, ибо в основание коттеджных посёлков заложена ложь.

Уместно привести ещё один пример политики чужого внедрения на территорию России через образование. В начале ХХ века в России как грибы стало расти количество вузов. В захудалых провинциальных городках с населением до 30 тысяч населения можно обнаружить присутствие 2-х, а то и более университетов на базе средних школ. Можно подумать, что это очередной российский маразм, когда профильным министром назначили щедринского «органчика», и он начал разлагать систему образования по собственной глупости. Но это далеко не так. Прагматичные западные разведки давно «сосчитали», что хороший, подготовленный в вузе профессионал стыдится разрушать, стремится к созидательному труду и способен увлекать других. Совсем другое дело, «молодые, дикорастущие бакалавры», получившие высшее образование на базе средней сельской школы. Эти ребятишки способны на всё. Их не мучают угрызения совести профессионалов, хорошо знающих своё дело, так как они его не знают. Поэтому они могут разрушать всё без всяких угрызений, их только надо подкармливать и постоянно хвалить, произнося как заклинание: «Вы самые умные» и т. д.

В принципе класс эксплуататоров всегда придавал особое значение захвату социально-экономических и гуманитарных дисциплин уже в школах. Вся Россия конца ХХ и начала XXI века училась по учебникам, изготовленным на деньги Джорджа Сороса. Сегодня в стране почти обязательным стало знание английского языка и незнание русского. Это в русскоговорящей стране.

Алгоритм внедрения незатейлив: сначала приходят советники по вопросам экономики, образования, здравоохранения, потом войска, в российском варианте, что-то вроде союза с НАТО, затем геодезисты-картографы, а следом за ними идеологи – обработчики «туземного населения», разъясняющие какое к ним пришло счастье. За всем за этим обычно стоит какая-нибудь крупная разведка. В нашем случае вопрос сводится лишь к одному: «КГБ – это была крупная разведка? или только внутренний карательный орган? А у России была когда-нибудь своя сильная разведка, если страна постоянно переживает социальные взрывы при массовых карательных операциях затрагивающих всё общество? Чужие разведки всегда были сильнее и опережали в своём развитии российские спецслужбы?».

Часто бывает так, что «политика внедрения» не приносит никаких существенных результатов и тогда «опускаются руки». Фактически подобный кризис переживают все общественные организации и тогда надо искать внутри организации теоретика, который сделает анализ ошибок и укажет новое направления развития. В такой сложной ситуации, например, оказался НТС во время, когда казалось бы, всё шло хорошо: было и чем и с кем вести работу, были средства, но многие члены союза утратили понимание «Зачем?». Это случилось сразу после окончания Второй мировой войны.

СССР одержал победу над фашизмом и коммунизм утвердился во многих европейских странах, сильно сузив рамки деятельности НТС. И тогда, чтобы «снять психологический барьер невозможности, бессмысленности борьбы, В.Д. Поремский зимой 1948-49 гг. пишет работу «К теории революции в условиях тоталитарного режима», ставшую известной как молекулярная теория. Её смысл в следующем. Что именно невозможно в тоталитарных условиях? Невозможно существование разветвлённой организации, систем вертикального подчинения и связи. Но структура организации не так важна, как единство идей и действий. Если эффективность организации равна произведению трёх факторов: структуры, единства идей и единства действия, то нужную эффективность можно получить, уменьшив первый из них и увеличив последние два. У «организации молекулярного типа» фактор структуры сведён к минимуму:

а) за границей существует центр;

б) он направляет всем «молекулам» одностороннюю безадресную информацию, способствующую единству их идей и действий;