От перемены мест слагаемых (СИ)

Торин скрипнул зубами от досады, пренебрежительно захлопнул ларец с самоцветами и оттолкнул его в сторону. Стоящий рядом Двалин хмыкнул и вопросительно поглядел на него.

- Ты же не собираешься уступить этому напыщенному индюку? - на всякий случай уточнил он.

- Еще чего, - фыркнул Торин.

Они с Двалином оба развернулись и пошли к выходу из сокровищницы. Торин вышел первым, а Двалин уже в дверях обернулся и вдруг замер, явно рассматривая что-то. Торин заглянул обратно и тоже удивленно уставился на ларец с самоцветами: его крышка была откинута, а внутри, поблескивая красными боками, очень активно копошился дракончик. Гномы поспешно вернулись в сокровищницу и принялись наблюдать, как Рубин, старательно пыхтя, разгребает самоцветы когтистыми лапками. Вырыв ямку, он принялся усаживаться над ней, недвусмысленно задрав кверху хвост.

- Это он что, собирается?.. - Двалин расхохотался в голос, глядя на то, как Торин за шкирку вытаскивает из ларца устроившегося по нужде, а теперь возмущенно верещащего дракончика.

- Ты зачем безобразничаешь? – строго вопросил Торин.

Рубин перестал возмущаться, уставился на короля круглыми золотыми глазами и радостно закурлыкал. Торин возвел очи горе, снова захлопнул ларец, потом с сомнением посмотрел на подвижные драконьи пальчики, вздохнул, посадил Рубина себе на плечо, а ларец взял подмышку.

Пока они шли рядом по коридору, дракончик, потоптавшись на плече Торина, улучил момент и перепрыгнул на плечо Двалина. Тот в первое мгновение напрягся, но то ли забавная выходка Рубина, пытавшегося подпортить требуемые Трандуилом камни, развеселила сурового воина, то ли мерное урчание малыша действовало успокаивающе, но Двалин вскоре совсем перестал переживать по поводу угнездившегося у него на плече пассажира.

Торин и Двалин спустились в холл, где как раз собрался весь отряд и вернулись с переговоров Гэндальф, Леголас и Тауриэль. Новости у них были неутешительными: Трандуил ни в какую не соглашался идти на компромисс и едва ли не угрожал начать осаду горы, если Торин не передумает и не вернет самоцветы. Торин поставил ларец на один из обломков ворот, разбросанных по всему холлу, и принялся медленно расхаживать туда-сюда, сложив руки за спиной.

- Почему он так не хочет вступать в бой? – спросил у Гэндальфа Торин.

- Почему не хочет понять очевидного? – Бильбо тоже воззрилась на Гэндальфа. - Ведь если зло победит нас, то потом он в одиночку тоже не сможет выстоять!

- Отец говорит, что наш народ и так уже понес слишком большие потери в предыдущих войнах, - ответил за Гэндальфа Леголас.

- Поэтому собирается запереться в своих владениях и защищать только их, - печально подтвердил Гэндальф.

- Неправильно это, - покачал головой Бофур.

- Беда ведь одна на всех, - поддержал его Дори, - вот и бороться с ней надо всем вместе.

- И то верно, - удрученно кивнул Глоин, - если уж враг объединиться решил, нам и подавно нужно собраться вместе да отпор ему дать!

Гномы согласно загудели поддерживая говоривших.

- И совсем не время сейчас ссориться между собой, - подытожил Гэндальф.

Казалось, что все присутствующие это понимали, вот только сделать ничего не могли.

Оставалось только развести руками. После долгих обсуждений, бесплодных попыток предложить какой-никакой разумный выход из ситуации, обсуждений уже этих предложений так ни к чему и не пришли. Единственной достойной идеей было признано предложение Леголаса отправить его и Тауриэль на разведку к Барад Дуру – от темных сил всегда следовало ждать подвоха, поэтому Гэндальф принял предложение эльфийского принца крайне благосклонно. Эльфы решили отправляться немедленно, и Торин не мог не заметить долгий взгляд, которым обменялись Кили и рыжая эльфийка, прежде чем выскользнуть через открытый в баррикаде проход и бесшумно исчезнуть в темноте вслед за Леголасом.

- Что это он делает? – неожиданно подала голос молчавшая до этого Взломщица.

Торин обернулся и глянул туда, куда указывала Бильбо. Крышка ларца снова была открыта, а Рубин опять самозабвенно копал ямку в самоцветах. Торин, как и в первый раз, вытащил дракончика из ларца, закрыл крышку и, пожурив недовольно курлычащего малыша, отдал его Кили. Тот перестал, наконец, тоскливо созерцать закрытый уже проход, через который вышла эльфийка, и принялся азартно тискать вновь радостно верещащего дракончика.

Остальные тем временем вернулись к обсуждению насущной проблемы. Торин ждал Даина со дня на день и не хотел иметь с Трандуилом никаких дел. Гэндальф же упорно настаивал на том, что без помощи эльфов им никак не обойтись. В самый разгар споров Фили заметил, что Рубин снова открыл ларец и опять копается в самоцветах. Торину снова пришлось спасать камни от поругания.

- Он уже в третий раз пытается это проделать, - поделился Двалин с Гэндальфом. – Чем ему, паршивцу, самоцветы не угодили?

- Хммм… – глубокомысленно изрек Гэндальф. – Думаю, что эльфийские самоцветы на самом деле раздражают Торина, а поскольку у них с Рубином определенная связь, то дракона они раздражают не меньше, вот он и старается как-то выместить свое раздражение.