От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах

Бои на Сталинградском фронте в тот момент отличались исключительной ожесточённостью, так как немцы, нанося главный удар по Сталинграду, бросали на этот участок фронта самые лучшие, самые свои квалифицированные кадры лётчиков. В частности, здесь действовала группа генерал-майора авиации Рентгофена[219], действовало две эскадры асов из группы Геринга*, эскадра «Туза пик», эскадра Тодта[220]. Работать приходилось опять-таки в исключительно тяжёлых условиях, в исключительно напряжённой обстановке, так как немецкие бомбардировщики ходили целыми стаями, бомбардировали боевые порядки наших наземных войск. Поэтому приходилось делать исключительно большое количество боевых вылетов. Причём здесь немцы применяли какие-то особые снаряды с повышенной зажигательной силой, причём от одного попадания этого снаряда наши самолёты сгорали. В частности, были подожжены такие наши асы, как Клещёв, как Долгушин и другие. Мы понесли здесь довольно значительные потери. Если в первый раз мы имели на Сталинградском фронте такое соотношение, как 90:1, то здесь уже соотношение было несколько другое, и наши потери значительно увеличились.

На этом участке фронта наш лётный состав показал исключительное мастерство, показал исключительную преданность и готовность свою постоять за родину.

Очень эффектно на этом участке фронта работал лейтенант Карначёнок, впоследствии Герой Советского Союза, затем лейтенант Хользунов, Клещёв, доведший к этому времени счёт своих сбитых самолётов до 24 индивидуальных и 33 сбитых в группе. Затем – Избинский, ст[арший] лейтенант Баклан, Орехов, Паушев, Савельев, Долгушин, Гаранин, Якимов, Котов. Хорошо работали Горшков, Луцкий, Гарам, Хользунов. Второй таран в истории полка был именно на Сталинградском фронте. Его совершил СТАРОДУБ, который и погиб сам на этом таране. В этот же момент[221] смертью храбрых пали лейтенант Карначёнок и ст[арший] лейтенант Каюк. Карначёнок – исключительный лётчик, у него был замечательный характер, он был исключительно общительным, обладал прекрасным характером. Замечательно владел самолётом, очень любил летать и очень любил драться. Бывало, прилетит с задания, вдруг дают ракеты на вылет. Он уже с парашютом бежит к другому самолёту, садится и выруливает. Причём у него здесь возникают споры с лётчиками. Он уже сел, запускает, но бежит другой и говорит – слушай, я полечу, а он говорит – нет, лечу я. За время пребывания на Харьковском и Сталинградском фронте у него было 11 сбитых самолётов.

Здесь же погиб капитан Пеший, лейтенант Трутнев, мл[адший] лейт[енант] КОМАНДЕНКО[222], ст[арший] лейтенант Марикуца. Здесь же погиб и брат Гарама – Николай. Нужно сказать, что в 434[-м] полку было три брата Гарама – старший Николай, затем Михаил и Виктор. Виктор и Михаил пришли в полк вместе с самого начала формирования полка. Николай уже пришёл на Сталинградский фронт, где он и участвовал в боях с нашим полком. Виктор Гарам погиб на Волховском фронте, а Николай – на Сталинградском[223].

Затем материальная часть полка была сдана, и лётный и технический состав были переброшены на переформирование и отдых в Люберцы. Таким образом, на Волховском фронте полк воевал на ЛаГГ-3, второй раз на Харьковском на Як-1, на Сталинградском фронте на Як-7 в первом туре, на Донском фронте на Як-7. В Люберцах немного отдохнули, получили самолёты Як-1 и частично Як-9 и начали переучиваться. Когда переучились и хотели вылетать уже на фронт, в этот момент меня перевели в 169[-й] ИАП, теперь 63[-й] гвардейский полк.

НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. I. Оп. 79. Д. 6. Л. 64–69

Гвардии подполковник Пинский Лев Яковлевич

Начальник штаба 32 ГИАП 1912 г. рожд[ения]. Член партии с 1938 г. Награждён медалью «За отвагу» и орденом Отечественной войны II степ[ени]

Дивизия существует с 20 июня [19]42 г. Полк был организован в мае мес[яце] 1942 г. Я приехал в дивизию 7 июля[224] на должность начальника оперативного отдела. Сам я летал на П-5[225] и на У-2. В своё время я окончил командные штурманские курсы при Академии ВВС. Начальником штаба был подполковник Скляр, заместителем его по политчасти был батальонный комиссар Перцов. Комиссаром дивизии был Яньков. В оперативном отделе у меня было только два человека, капитан Воробьёв* и капитан Аксёнов*. После Воробьёв был переведён в другое место, и остался у меня один работник. Затем прибыл ко мне Латынин*, старшим помощником по разведке, потом прибыл капитан Кособеев[226], помощник по оперативной части, прибыл майор Соломин*, тоже помощник. У меня было 4 помощника. С этим штатом я и начал работать, но поскольку штат был молодой, то мне пришлось вести большую работу.

Началась Зубцовская операция на Калининском фронте. Дивизия там работала по сопровождению штурмовиков, по сопровождению бомбардировщиков Пе-2 211[-й] БАД. Кроме того, мы прикрывали поле боя в интересах 30[-й] Армии, частью работали в интересах 31[-й] Армии.