От солдата до генерала. Воспоминания офицера-связиста об управлении войсками в военных кампаниях Третьего рейха. 1939—1945

Когда после нескольких месяцев неизвестности было объявлено, что дивизия остается в Вене, женатые офицеры перевезли свои семьи в пустовавшие дома и лишь затем начали искать подходящие квартиры. Для расположения батальона предоставили помещения казарм в Мейдлингере. Там находилась австрийская школа связистов, большие мастерские по сборке аппаратов связи, гарнизонный манеж, склад боеприпасов для ручного огнестрельного оружия, запасы дров для гарнизона; в гараже стояли мощные тягачи «Австро-Даймлер», которые в 1914 г. перевозили 305-мм мортиры. В бывших магазинных помещениях были обустроены просторные дешевые квартиры для офицеров. Здание для имевших семьи офицеров имело полуторные комнаты, на три комнаты полагался один общий туалет. Эти квартиры занимали ранее сверхсрочники, ушедшие со службы еще в 1919 г. Несколько офицеров школы нанимали кухарку, которая готовила им обед. Чтобы процесс принятия пищи проходил эффективнее, там, в отдельном помещении, состоятельные унтер-офицеры ели обед за офицерским столом. Много сверхсрочников жило у подруг вне казармы. Все здание должно было быть продезинфицировано и подготовлено для обустройства квартир и всего, что не касалось служебной части батальона.

Снова я начал свои ходатайства к армейскому строительному управлению, начальник которого, немец из рейха, давал обещания сделать все для переезда батальона и принятия новобранцев к осени. Я высказал свои сомнения, когда встретился с начальником штутгартского главного строительного управления.

Больше всего меня интересовал буфет. Как и кухня, он располагался в подвальном помещении и был страшно грязным. Появился арендатор-толстяк со своей женой, с такими же формами. На мой вопрос об арендной плате они ответили, что она составляет 1 шиллинг в месяц, потому что буфет был отдан в аренду инвалиду войны. Мои сомнения относительно инвалида были вскоре развеяны, это был отец арендатора, умерший несколько лет назад.

Цены были соответственные, в казарме они должны были быть ниже, чем в ресторанах по соседству. Супруги, толстяк и толстушка, присваивали себе всю выручку. Она была небольшой, так как продавать табачные изделия запрещалось. У ограждения был построен киоск, в котором торговала военная вдова; одно окошко с прилавком выходило на казарменный двор, другое – на улицу. Она также платила за аренду один шиллинг в месяц. Невозможно было мириться с тем, что солдаты должны были оплачивать счета. Кроме того, хозяин заключил договор с крупной пивоварней, который тоже был невыгоден. На ее предупреждение он ответил безуспешной жалобой к самому Гитлеру. Качество пива после этого улучшилось, буфет был переведен из подвала на первый этаж. Что касалось табачного вопроса, то мне было разрешено стать владельцем табачного киоска, о чем было объявлено в буфете. Кроме того, я мог продавать знаки почтовой оплаты. Военная вдова получила лавку с большим оборотом в городе. Продажами буфета мы теперь распоряжались сами, как это было в Вюрцбурге, так что солдаты должны были быть довольны чистотой и ценами.

В начале сентября 1938 г. моя семья переехала из Вюрцбурга в Вену. В наших гарнизонных помещениях и наших новых казармах разместилась только что сформированная 4-я танковая дивизия. Тем временем на политическом небосклоне начали собираться темные тучи. Судетские немцы требовали «возвращения домой» – в рейх. Чехословакия так и не предоставила им обещанную автономию и относилась к ним как к гражданам второго сорта. Гитлер подготовил наступление на Чехию и Моравию. 2-я танковая дивизия была выдвинута к границе к западу от города Знаим (чешский Зноймо). Штаб дивизии и батальон связи расположились в деревне Герас с аббатством премонстрантов[85].